Константин подъезжал к Аквинкуму. Он возвращался из Тревира и по дороге ему сообщили об итогах совещания императоров в Карнунте. Совещание созвали восточный август Галерий и ушедшие на покой императоры Диоклетиан и Максимиан Геркулий. Максенций, захвативший, с помощью преторианцев власть в Риме, был объявлен тетрархами узурпатором и врагом народа, западным августом был назначен Лициний. Это не устраивало Константина и цезаря Максимина Даза, назначенных на свои должности несколько лет назад. Их амбиции попытались успокоить, пожаловав им ничего не значащие титулы, filius Augusti — сын августа (с сайта Википедии). Эти титулы ничем не отличались от звания цезарей, кроме права их наследования. Однако Константин, как всегда был осторожен, заключив союз с Лицинием против Максенция, пообещав ему в жёны свою единокровную сестру Констанцию. Сам же он пока не собирался предпринимать каких-либо действий. Размышляя об этом, Константин подъехал к дворцу. Раб, которому он отдал поводья лошади, сообщил ему, что супруга ожидает его в беседке на южной стороне дворца.
Император шёл вдоль колоннады портика, в голубом небе ярко светило солнце, чирикали птички, это слегка его успокаивало, путь к власти был долог и тернист, но он и не знал иного. Константин подошёл к беседке, где его ожидала жена. Фауста сидела, облокотившись на небольшой столик с фруктами в короткой белой тунике. Стройные ноги, красивой формы грудь, пряди её волос были собраны в красивую причёску, голову украшала золотая диадема. Фауста грациозно взяла из вазы небольшую гроздь винограда и стала отщипывать ягоды, отправляя их в рот. Она увлеклась этим занятием и не видела мужа. Константин залюбовался ею. Он обратил внимание на то, с каким достоинством вела себя Фауста, находясь в одиночестве. Это говорило ему о многом. Его особое внимание привлекли её аппетитные губки, когда она ими отрывала виноград от лозы. Это зрелище стало пробуждать в нём желание. Он кашлянул и вошёл в беседку:
— Чем мы тут занимаемся, — улыбаясь, спросил он.
— Ты, меня напугал, — слегка вздрогнув, ответила жена и обидчиво поджала свои губки.
— Здравствуй дорогая, — Константин, чмокнул жену в щёчку и сел рядом.
Фауста бросила взгляд на мужа:
— Вижу, что твои дела не очень, — спросила она, продолжая отправлять ягоды в рот, отщипывая их своими красивыми пальчиками.
— Твоего братца объявили узурпатором, — ответил Константин, и опять зафиксировал свой взгляд на алых губах Фаусты.
