Суть спора была в следующем.
Судья, как олицетворение системы, ратовал за существующую практику (Общий тест). Аделаида Ивановна, напротив, считала, что все мы и сами с усами и не надо совать человеку билет на балет, когда он хочет на футбол, не нужны нам ваши пробирки и анализы, мы и сами можем определить, куда нам топать и что делать со своими бренными жизнями. Подкрепляло свое мнение женщина тем, что, когда был изобретен калькулятор, человек разучился считать, когда изобрели телевизор — разучился видеть, теперь из него хотят сделать еще и идиота, не способного прислушаться и услышать ни кого-нибудь, а самоё себя!!!
Аделаида Ивановна, как любая женщина, слегка подтасовывала факты и жонглировала ими, оправдать ее могло только то, что она искренне ратовала за человека и искренне полагала, что, если такая тенденция будет продолжаться, человек и вовсе перестанет мышей ловить и лишится последней способности — чувствовать! Тот факт, что с некоторых пор большинство были счастливы и улыбались (во что ее постоянно тыкали носом), для нее был не показатель, мало ли от чего человек может улыбаться?
Были у нее и другие доводы против Общего теста, женщина боялась двух вещей: первое — человеческий фактор — пробирочек миллионы, и хоть парочку, но можно перепутать (о подобных случаях она знала не понаслышке, государство никак не регулировало этот вопрос — дескать, непогрешимые мы); и второе — могли быть злоупотребления опять же со стороны того же государства — понадобятся ему, гипотетически, сто землекопов, подтасует, как миленькое, все эти диаграммы и пробирочки и вылупит себе соточку новеньких землекопов, будь ты хоть семи пядей во лбу.
Дома Аделаида Ивановна освежилась, она была еще довольно приятная, нестарая женщина, побаловала себя чашкой кофею, впереди ей предстояла еще одна битва, но уже более серьезная, с глазу на глаз. Все, что происходило в зале суда, носило больше формальный, даже театральный характер: «А не соблаговолите ли вы?.. А не признаетесь ли?..» Пока ее не поймают за руку, ей ничего не грозило. Проглотив два наперстка зеленого кофе, Аделаида облачилась в светло-зеленый костюм, господину судье он очень нравился, после всех его расстройств, причиной которых она сегодня послужила, ей хотелось ему угодить.
***
В «Три палочки краба» Аделаида Ивановна приехала первая. Судя по опыту, он чуть-чуть повредничает, наконец явится и непременно извинится за опоздание.
Женщина пробежалась по меню. Меню, как и все, соответствовало духу времени, в нем уже не было первобытных замашек человечества, сейчас ни одно уважающее себя заведение не осмелилось бы предложить куриную котлетку, блюдо из расчленённой, с еще бьющимся сердцем лягушки или заживо запеченную рыбу. Даже закон на это не требовался, такое бы просто не стали есть, заведение закидали бы тухлыми яйцами, и оно прогорело бы. Кухня, как и всё остальное, менялась и развивалась вместе с человечеством.
