Макани поежилась от отвращения. Теперь она поняла.
– Это произойдет только через мой труп, – заявила бабушка Янг. – А меня сложно убить.
Олли неожиданно рассмеялся. Он прикрыл рот рукой, но Макани с бабушкой тоже наконец улыбнулись. Он махнул в сторону тканевой сумки для покупок.
– Мы привезли вам кое-что, чтобы порадовать.
– О да! – Макани слезла с кровати и стала доставать вещи одну за другой словно подарки. Сумочка, пижама, одеяло, туалетные принадлежности, телефон, книги, пазл. Чтобы бабушка Янг смогла почувствовать себя как дома.
* * *
Около полудня Макани позвонила мама. Первым делом она спросила:
– Ты в порядке?
Воодушевляющее начало, но затем последовало:
– Не могу поверить. С тобой все время что-то случается.
Макани всегда чувствовала, что представляла проблему для человека, которому полагалось любить ее без каких-либо условий, была источником раздражения.
– А теперь мне придется ехать на материк, чтобы сидеть с тобой, пока твоя бабушка…
– Где ты вчера была, мама? Полиция и медперсонал часами пытались дозвониться. Я тоже попробовала дозвониться…
– Мы с твоим отцом были в суде. Я всем перезвонила, как только вернулась домой, чего, кстати, он не сделал.
Она, кажется, не понимала, что «всем» не включало в этот список дочь. Не желая выслушивать версию событий Макани, она сразу же начала рассказывать о своих планах: скорее всего, она будет в Осборне не раньше следующей недели. У нее намечена важная презентация на работе, – или, может, это как-то связано с бракоразводным процессом: Макани слушала ее вполуха, – которую нельзя перенести.
– Смотри, что ты со мной делаешь.
– Прости, мама…
– Я не могу сейчас разговаривать.
Наступила тишина. Макани молча смотрела на экран телефона: три минуты четырнадцать секунд. Ее чуть не убили, а мама выделила на разговор с ней три минуты четырнадцать секунд. И превратила это в ее проблему.
Конечно же, все дело в ней. Она всегда была такой.
Но Макани неожиданно почувствовала себя опустошенной. Телефон в руке задрожал. Она не думала, что безразличие матери все еще может так больно ранить.
Олли с сочувствием смотрел на нее, не в силах скрыть эмоции на обычно сдержанном лице.
– Ты сегодня ела? – спросила бабушка Янг.
Вопрос удивил Макани. Она попыталась сосредоточиться и дотронулась до руки. Рана все еще болела.
– Не думаю, что я ела что-то за последние двадцать четыре часа.
– Оливер, ты достанешь мою сумочку? Там должна быть двадцатка в кошельке. Сходи в столовую и возьми что-нибудь поесть. Суп или сэндвич, на твое усмотрение.
