— Приглядись. Он не альбинос; он седой.
Свет витража окрашивал волосы капитана золотисто-алым; где же мне разобраться, что это седина?
Доктор Ливси засмеялся каким-то словам мистера Смоллета и обернулся к нам.
— Ну, что мнетесь? Подходите. Александр, познакомьтесь: это Джим Хокинс.
Капитан протянул мне узкую, оказавшуюся неожиданно жесткой и сильной ладонь:
— Рад тебя видеть, Трижды Осененный.
— Здравствуйте, мистер Смоллет.
Я в жизни таких глаз, как у него, не видел. Пронзительно синие и как будто светящиеся; на темных ресницах и загорелых щеках капитана мне почудились синеватые отблески.
— Джим мой друг, — тревожно сказал Том, словно пытаясь таким образом упрочить мое положение — или же свое собственное.
— Пойдем, друг лисовин, — доктор Ливси увел его, и мы с капитаном Смоллетом остались одни у окна.
— Странно, — задумчиво проговорил капитан, провожая их взглядом, — обычно мне говорят правду… а ваш лисовин солгал, когда я спросил, кто он такой.
Его светящиеся глаза уставились мне в лицо. Требовательный взгляд, казалось, пробуравил мозги насквозь; у меня мурашки поползли по затылку. Под этим взглядом невозможно было лгать. По крайней мере, я бы не смог.
— Расскажи о нем, — попросил капитан.
Я не знал, кто такой наш лисовин, поэтому расписал, как Том спас мне жизнь, но умолчал, что он украл кристалл с RF-записью. Мистер Смоллет об этом уже знал и явно желал услышать нечто иное. Тогда я рассказал, как Том подарил мне новые антигравы для скутера; опять не то. Еще Том пытался оградить меня от ссоры с миссис Трелони и советовал выбросить букет, который прислала моя мать. Я поведал и об этом. Ну, что тут особенного? Однако мистер Смоллет нахмурился; чем-то ему мои слова не понравились.
— А теперь объясни, Трижды Осененный, что ты имеешь против задуманной экспедиции.
— Ничего… кроме ощущения, что она закончится бедой.
Сказав это, я почувствовал себя глупо. Но капитан серьезно ответил:
— Предчувствиям Трижды Осененного следует доверять… и постараться сделать так, чтобы они не оправдались. — Мистер Смоллет помолчал, размышляя. — Расскажи мне о работе в заповеднике. И об отце.
Я рассказал. И сильно удивился, когда капитан поблагодарил меня и отпустил, не расспросив о встрече с убийцами егерей.
Увидев, что я освободился и готов искать Лайну, миссис Трелони пустилась мне наперехват. На ней было платье из длинных лоскутьев, а волосы хитроумно сколоты на груди, которая иначе была бы совсем открытой. Скоро наши дамы наловчатся обходиться без платьев, одной только шевелюрой и драгоценностями.
