— Закройте ворота, Анисим, — строго произнес Иван Константинович и вернулся в парадный подъезд. Его опять смутило величие миллионера Майтопа. Он сидел в той же позе, но книжку держал у самых глаз, видимо, собираясь писать.
— Простите, — начал Иван Константинович, — не не могу не выразить самого почтительного удивления…
Майтоп поднял густые черные ресницы.
— Я говорю о том, что ваше хладнокровие достойно почтительного удивления. В такие минуты хладнокровно заниматься делами, — вот достойный пример для многих.
— Я не занимаюсь делом, — просто ответил Майтоп, — я отдыхаю. Я занимаюсь ребусами. Моя, так сказать, слабость. Я сочиняю ребусы. Некоторые были даже напечатаны. Но если хотите знать, я не запустил и дела. Как раз вчера я в принципе кончил дело с графом Ребиндером. Он продает сахарный завод возле Жмеринки. Когда все это кончится, мы оформим дело у нотариуса.
Задрожали стекла, Иван Константинович поморщился от длительного и неприятного дребезжания.
— Не обращайте внимания, — задумчиво сказал Майтоп, — сейчас самое главное не обращать на них никакого внимания.
Но Иван Константинович с опаской поглядел на дверь, на таз, медный пестик и оружие в тазу.
— Поменьше обращайте внимания, — повторил Майтоп и опять поднес к глазам записную книжку и карандаш, — но что это за люди, — продолжал мудрый Майтоп, — заставьте меня выйти в такую погоду с ружьем на улицу, вы представляете себе — выйти с ружьем на улицу?..
Дом, в котором жила Сузи Ланская, большой двенадцатиэтажный дом в Большом Гнездниковском переулке, состоял из небольших квартир в одну, две, три комнаты. Такие квартиры любили люди артистических профессий и одинокие молодые женщины. Дом выстроил архитектор-домовладелец Нирнзее, и жильцы дома, когда соединялись с городом по телефону через коммутатор, привыкли к тому, чтобы слышать бесстрастный возглас телефонистки: «дом Нирнзее». Зимой шестнадцатого года дом переменил хозяина, и телефонистка на коммутаторе с некоторой неуверенностью произнесла в первый раз: «дом Рубинштейна». Это означало, что богач Дмитрий Рубинштейн, друг Распутина, сделавший огромное состояние на военных спекуляциях, купил двенадцатиэтажный дом в Гнездниковском. Впрочем, это было еще в то время, когда Сузи Ланская была скромной ученицей драматической школы.
Густав Максимилианович, покровитель Сузи Ланской, жил на Тверской в гостинице «Люкс», то есть тут же под рукой. Сузи нравилась такая современная и фешенебельная связь: жить вместе и как бы и не жить. Она обставила две комнаты на восьмом этаже белой мебелью; шкура белого медведя, китайские обои и китайский фонарь — все это нравилось Густаву Максимилиановичу. Здесь, в двух уютных комнатах с ванной и газовой плитой, можно было жить с трогательной беззаботностью, конечно, имея под рукой Густава Максимилиановича.
