Дворец на обрыве водопада Кугач поставил когда-то один из сподвижников Петра Первого, посланный сюда для сплава мачтового леса. В обветшалое строение теперь никто не заходит. Где-то в глубине увитых паутиной комнат долго жила одинокая старуха Линка. Женщина редко выходила из своего закопченного убежища. Жители поселка пугались ее и, чтобы не видеть у окон своих вечно тоскующие глаза нелюдимой старухи, сами приносили ей пищу, одежду, а зимой даже дрова и спички.
Много лет назад, когда у водопада Кугач образовался завал плывущего по реке строевою леса, два сына Линки нанялись у купца Серебрякова расчистить русло Суи. С детства привычные к рискованному ремеслу, сплавщики ступили на бесформенную гору леса и стали орудовать баграми. Река напирала. Дрогнуло растревоженное сплавщиками бревно, и неожиданно вся громада рухнула в водопад. На следующее утро труп старшего сплавщика рыбаки выловили сетями ниже водопада, возле деревни Карпинки. Тело младшего, как ни искали, найти не могли.
Несколько дней бродила мать по берегу Суи, низко склонялась над кипящим котлом водопада, бесстрашно, как и ее сыновья, прыгала по несущимся вдоль реки бревнам: искала своего мальчика. Потом она стала всех уверять, что под водопадом есть пещера и что Суя нарочно толкнула ее сына в пещеру, в прекрасный подземный дворец. Он живет… В темные безветренные ночи, сквозь неуемный рев водопада старая Линка слышит, как поет ее сын. Именем молодого сплавщика, сына Динки, и окрестили местные жители, в то время еще безымянный, злой водопад.
Но вот однажды в туманное карельское утро на берегу Суи послышалось множество людских голосов, зазвенели пилы, в красноватые волны реки упали столетние сосны. С каждым днем берег Суи все более оживал, наполнялся шумом. Визжали пилы, стучали топоры, глухо валились на землю деревья. На месте лесных деревьев оставались лишь крупные, порой в человеческий рост, камни, кряжистые пни, кустарник. Вскоре и до них дошла очередь. Упрямые люди, не сдаваясь, воевали с лесом, подкапывали пни и камни, закладывали под них заряды взрывчатки. Заглушая рокот Кугача, далеко разносились раскаты взрывов. С раннего утра до серых карельских сумерек взлетали в небо осколки дерева, камня, желтопепельные комья земли.
Вверх по течению Суи, неподалеку от свирепого Кугача, вырастали новые дома: белые и чистые, с крутыми дощатыми крышами. Здесь и обосновался один из участков опытной станции.
Прибывшему на станцию молодому агроному Виктору Соколу квартиру отвели в новом, самом большом на участке, доме с широкими, по-городскому глазастыми окнами. Два окна выходили на поляну, где закладывался первый в Карелии коллекционный плодовый сад.
