— Майя, ты хочешь быть художницей?
— Очень.
— И ты не обманываешь?
— Зачем же мне обманывать?
— Извини… Если хочешь, то сможешь! А ты… я понимаю, работать тяжело и скучно. Но со всем можно справиться…
— Я не могу…
Юноша не знал, что еще сказать. Майя опустила голову на парту. В огромном здании хлопали двери. Наверху играл оркестр. Аарне посмотрел на часы, они показывали только четверть одиннадцатого. Еще одно усилие!
— Майя, ты меня слышишь? — Он приподнял ее за плечи и встряхнул. — Майя! — закричал он. — Майя, ты будешь опять работать, слышишь! Будешь, если любишь меня!
Это были жестокие и красивые слова. Слишком жестокие. Такие, что он сразу пожалел о них. Затем он опять услышал в коридоре шаги, они приближались, мучительно медленно. Кто-то зазвенел ключами. «Может, классы на ночь запирают…» — промелькнуло в голове. В коридоре раздались еще чьи-то шаги, они двигались навстречу первым. Послышался неясный разговор. Остановились как раз у этой двери. Если теперь…
— Ну, ладно, отнеси ключ наверх.
Это был Лахт, преподаватель физкультуры.
— Хорошо.
Это была уборщица.
— Запираешь двери?
— Да…
— Послушай, отнеси сперва ключ. Директор ждет…
— Ой, да у меня только один класс и остался… Аарне и Майя замерли. За дверью послышался голос самого директора.
— А, так вы здесь… А я все ищу и ищу. Давайте ключ и пошли.
Шаги направились в сторону лестницы. Лишь сейчас Аарне заметил, что вспотел.
— Пошли отсюда.
Они вышли в коридор. Пронзительно скрипнула дверь. Было без четверти одиннадцать, наверху играли «Маленького ослика». В коридоре было полутемно.
Выйдя на улицу, они услышали шум воды в водосточных трубах и почувствовали на лице теплый влажный ветер.
— Скажи, ты… любишь меня? — спросила Майя. Аарне уловил в ее голосе что-то странное.
— Да, — ответил он быстро.
— Почему?
— ?
— Что можно любить во мне? Ты ужасно далек от меня.
Аарне остановился.
— Как тебе не стыдно!
Майя отвернулась и прикусила губу. В голых ветвях над головой свистел ветер — весенний ветер.
Аарне очень осторожно подыскивал слова.
— Послушай… Ты пойми, я очень ценю человеческие руки. Но еще больше мне нравится, когда у человека есть голова… Голова! Разум, понимаешь… И не книжный, а… понимаешь… просто человеческий разум! Если у человека отнять голову, то, я считаю, он потеряет намного больше, чем если бы у него отняли руки. А ты как думаешь?
— Я не знаю…
— Чего ты не знаешь?
Майя ответила не сразу. Некоторое время они стояли под большим мокрым деревом, стараясь не глядеть друг на друга.
