Позавчера, шестого июня, мы достаточно быстро, к восьми сорока утра, добрались до пятого лагеря, а вчера утром были уже в шестом. К пятому нас сопровождал Оделл и пятеро носильщиков, дальше пошли лишь четверо тибетцев, которых Мэллори отослал вниз с последней запиской к Оделлу. «Дорогой Ноэль, – говорилось в ней, – вероятно, мы начнем восхождение завтра, восьмого, рано утром, в надежде на хорошую погоду. Полагаю, будет не слишком рано начать поиски нас завтра, около восьми вечера, либо пройдя через перевал под пирамидой, либо поднимаясь к горизонту по Северному седлу». Он ошибся. Конечно, он имел в виду восемь утра, а не вечера, просто перепутал одну букву[10]. Я думаю, что Оделл понял его. Мы собирались выйти в четыре утра и к восьми утра действительно должны были уже спускаться.
И мы действительно вышли в четыре утра. Достаточно быстро мы преодолели Северное седло и стали подниматься выше, двигаясь по хребту. Вплоть до подъема на Первую ступень погода была очень хороша, но по мере приближения ко Второй ступени туман опускался все ниже и ниже, накрывая всё вокруг. Джордж шел первым, я – в нескольких футах позади него, не позволяя связывающей нас веревке натягиваться. Кислорода у нас было примерно на восемь часов для каждого – то есть с неплохим запасом.
Неприятности начались, когда я хотел сфотографировать Джорджа и попросил его на несколько секунд приостановиться в более или менее удобной точке. Наши карманные «Кодаки» были в хладонепроницаемых чехлах, но, когда я попытался снять Мэллори, что-то щелкнуло и затвор заело. Я потряс фотоаппарат, но ничего не изменилось – теперь при нажатии на спуск не раздавалось вообще никакого звука. «Пошли, – глухо сказал Мэллори, – нет времени». Я оставил бесполезную камеру в покое, снова зачехлив ее и засунув под куртку. Я надеялся, что «Кодак» отогреется и заработает.
Так мы добрались до Второй ступени. Погода ухудшалась. Холодало, начинался снег, видимость была очень плохой из-за тумана. Тем не менее Мэллори не собирался останавливаться и поворачивать назад. Он начал забрасывать на камни веревку с лестницей и через некоторое время за что-то зацепился. Тщательно проверив прочность упора, он полез наверх – первым, я – за ним. Через каждые несколько футов он вбивал в скалу крюк, за который можно было уцепиться в случае срыва лестницы.
Наверху погода чуть улучшилась, но наши силы (по крайней мере, мои) были уже на исходе. Туман прошел – или мы поднялись над ним? – и яркое солнце слепило мне глаза даже через затемненные стекла очков. Лицо горело нещадно, но мы видели вершину, пусть до нее было еще так далеко, что, казалось, мы не дойдем. «Нормально?» – спросил Мэллори. «Да», – ответил я. После этого краткого диалога мы двинулись дальше.
