Они менялись в связке. Иногда первым шел Мэллори, иногда – Ирвин. У каждого были свои преимущества. Мэллори был несоизмеримо опытнее – он чувствовал маршрут, он знал, куда можно ставить ногу, а куда – не стоит. Сэнди понимал, что ступать нужно след в след, если здесь прошел Джордж, значит, пройдет любой. Мэллори не торопился. Он знал, что у них достаточно времени, да и Сэнди не мог так же быстро находить точки опоры и вбивать крюки.
На простых участках – хотя простота эта весьма относительна – Мэллори уступал напарнику первенство. Ирвин – могучий, как медведь, – легко пробивал дорогу через снежные заносы и расчищал путь на ровных участках. Там, где Мэллори требовалось два удара молотком, Ирвин справлялся одним. Сэнди было тяжело, нечеловечески тяжело – Джордж это видел. Лицо Сэнди приобрело оттенок, напоминающий вареного рака. Когда они спустятся с горы, кожа будет облезать еще долго, вполне вероятно, что останутся следы. Балбес, думал Мэллори, я же его предупреждал.
Они стартовали ранним утром восьмого июня. Мэллори оставил Оделлу записку – тот собирался подняться в лагерь VI днем, чтобы взять ряд геологических образцов. Сборы заняли совсем немного времени, и в шесть утра они вышли, чтобы достигнуть вершины по северо-восточному склону. Менее чем через час они уже были у подножья Первой ступени и еще за час ее без проблем преодолели. Ирвин несколько раз останавливался, чтобы сфотографировать Мэллори, идущего перед ним. Когда они выбрались на более или менее плоскую поверхность, Ирвин попросил напарника сделать вид, что тот только-только выбирается из пропасти – он хотел сделать постановочный кадр для прессы. Мэллори сперва не хотел, но Ирвин его уговорил.
Все было в тумане. Погода оказалась не столь хорошей, как казалось изначально. Редкие просветления открывали вид вниз, но лагеря VI было уже не разглядеть. Мэллори не исключал, что снизу их видно лучше – пусть в форме едва заметных черных точек, но лучше, чем ничего. Он полагал, что к этому времени Оделл уже поднялся в лагерь и прочел его записку.
Отрезок между ступенями вел Ирвин. Он приминал снег, притаптывал его, даже, казалось Мэллори, пританцовывал. Спокойнее, сказал Джордж, у тебя эйфория. Что? Эйфория. Тебе кажется, что все легко, а на самом деле ты страшно устанешь через час-два, как раз когда нужны будут все силы. И погибнешь. Так что иди спокойно, заставляй себя делать равномерные шаги. Не нужно трамбовать снег, я не ребенок, я пройду.
