Октавия виновато посмотрела на мужа. Он выглядел сногсшибательно — плечи точно выточенные резцом скульптора, гладкая грудь. Так и хотелось прикасаться.
— Нет, я тебя привез не для того, чтобы оттаять, просто хотел поговорить. Похоже, тебя что-то беспокоит. А еще хотелось выбраться из дома на пару часов. Примо связался с дедушкой. Пытается перепрыгнуть через мою голову. Дед сказал: пусть не надеется, и подписал соглашение, по которому Примо сможет легко выплатить все свои штрафы, но при этом должен оставить все притязания на поместье. Тот согласился, и это конец. Отныне его клан не имеет права претендовать на дом деда. Думаю, все уедут, когда мы вернемся.
Алесандро нахмурился, и Октавия поняла почему. Став причиной (как он считал) смерти отца, он не лишился наследства, зато Примо потерял все из-за своей злой шутки. Но то, что случилось с Сандро, — несчастный случай, ошибка молодости, а Примо действовал намеренно.
Октавия высунулась из воды и обняла мужа. Он положил руки ей на спину. Через миг она ощутила какое-то движение в его теле.
— Искупаться было не лучшей идеей. Я думал только о прекрасном виде. — Сандро смотрел на грудь жены. Мокрый лиф открывал гораздо больше, чем прятал. — Но не представлял, какой эффект он произведет.
Октавия ринулась в глубину, брызнув на него водой.
Остаток недели был менее напряженным. Алесандро остался в городе ровно столько, чтобы попрощаться с городской квартирой навсегда и без капли сожаления. В компании еще не все шло гладко, но никогда прежде он не чувствовал себя так уверенно, перестав сомневаться в том, что достоин распоряжаться состоянием Ферранте. Отныне он — глава семьи и главный управляющий, это решение далось без раздумий. Сейчас он вернется в собственный дом. Дед согласился пожить с ними до весны, а то и до лета. Октавия уговорила Эрманно остаться как можно дольше, чтобы научиться премудростям управления поместьем. Это старику давалось всегда легко, и в роли учителя он был великолепен. Алесандро возлагал большие надежды на отношения жены с дедом. Сегодня вечером у них начинается новая жизнь.
Дома произошли две вещи. Сандро был сражен наповал красотой Октавии. Он попросил стилиста Михаэлу обратить внимание на яркие цвета. Они нравились ему на жене гораздо больше, чем пастельные оттенки, предпочитаемые ею. Сегодня на ней было черное бархатное платье с юбкой цвета сапфира. Топ открывал прекрасную грудь и завязывался за шеей, оставляя почти открытой спину, на которую падали локоны длинных темных волос. Длинная юбка подчеркивала округлившиеся бедра, высокие каблуки добавляли сексуальности. Ему захотелось уложить ее в постель тут же, не думая о гостях. Но поражала не только ее красота, а еще и то, что он соскучился и был рад ее видеть. Ему хотелось, чтобы она обняла его, как когда-то раньше. Ведь между ними снова все хорошо. Разве нет?
