Согласитесь, к особой плодовитости время отнюдь нс располагало.
По этой причине — как и по другим, более интимного свойства — Рыбаков встал в позу Колосса Родосского, одной ногой опираясь на литературу, а другой — на науку. Собственно, когда мы с ним познакомились, он был уже не школьником — приятельница моя называла так Славу по старой памяти — а студентом-первокурсником восточного факультета Ленинградского университета, специализирующимся на истории Китая. Привел его туда проснувшийся в старших классах интерес к истории — оборотная сторона гораздо ранее родившейся у Рыбакова увлеченности НФ и ее моделями будущего. Он решил, что всерьез заниматься европейской историей нет резона: об этом можно прочитать вполне достаточно, чтобы получить более или менее ясное представление — книг, в том числе и на русском языке, хватает с избытком. Другое дело Восток — иная цивилизация, иной взгляд на мир, иная планета — что там придумывать марсиан… Да и социальные перспективы открывались тут более заманчивые… Потом, узнав побольше, Рыбаков понял, что история Китая, вдобавок, предоставляет исключительно богатые возможности для сопоставлений и параллелей с историей нашей — социалистической. Он увлекся всерьез — и, окончив в 1976 году университет, поступил в аспирантуру. В результате положенный срок спустя появилась на свет кандидатская диссертация, с приличествующей академичностью озаглавленная «Правовое положение чиновничества в Китае при династии Тан», но читающаяся при этом с не меньшим интересом, нежели фантастическая повесть: тема эта представляется отвлеченной лишь до тех пор, пока не осознаешь кровного ее родства с проблемами родной советской номенклатуры… Рыбаков даже признался как-то, что еще в раннеаспирантском периоде своего бытия мечтал отыскать в китайском административном праве некий секрет, обеспечивший безбедное существование и функционирование бюрократической системы Поднебесной Империи на протяжении полутора тысяч лет — отыскать и поднести на блюдечке с голубой каемочкой благодарному отечеству, дабы наши чиновники лучше трудились на благо страны… Увы, мечты, мечты! Они, разумеется, рассеялись, а вот увлеченность самим предметом — осталась. И я от души надеюсь, что еще придется поздравлять Вячеслава Михайловича и с новыми научными работами, и докторской степенью…
Но это все — о левой ноге Колосса Родосского. Как видите, эта — научная — оказалась мошной. Чего не скажешь, увы, о второй, литературной, которую время поразило сухоткой.
