— Мешок хлеба для хозяйских свиней, — просвещает меня сторож дядя Вова, — делов-то! Взял два мешка — и вперед. В один — бутылки, в другой — хлеб. И то, и другое под ногами валяется. Ну, нагнешься лишний раз, зато и волки сыты, и овцы целы…
«Хозяином» здесь величают директора кооператива, заключившего со спецавтохозяйством договор, чтобы следить за состоянием дороги, укреплять свалочные склоны, вознесшиеся уже метров на 20, быть начеку в случае самовозгорания…
— Так что ты уж ночью большой костер не разводи, — предупреждает дядя Вова Магу. — А то Костя придет — худо будет. Что с этого договора поимело спецавтохозяйство — сказать трудно, но кооператив процветает. Деньги, как заметил еще император Веспасиан, обложивший налогами римские сортиры, не пахнут. Главное — зажать ноздри поплотнее. И глазом моргнуть не успеешь, как ты уже хозяин КРАЗа, двух бортовых машин, самосвала, нескольких тракторов, свинарника… Хорошо бы, конечно, при этом и о людях, на тебе работающих, не забывать. Уже одно то, что смрадом этим дышат, дорогого стоит…
— Молоко вам за вредность хозяин не дает? Вот и коровки, я вижу, тут пасутся…
— Издеваешься? — подозрительно косится на меня дядя Вова. — Да я свои несчастные 220 рублей который месяц получить не могу! И пенсию тоже никак не несут. Вот, набрал уже сегодня, — поддетый носком сапога мешок забит настолько плотно, что не звенит даже, а только переваливается с боку на бок — точь-в-точь осоловевший от обжорства кот, разве что не мурлычет… — Сейчас поеду, сдам. На хлебушко хватит. Хорошо еще, что у нас хоть это есть, — добавляет, поразмыслив.
— А им там — каково? — сочувственно кивает в сторону Города-Замка…
— А если бы с работой наладилось, вы бы ушли отсюда?
— Куда? Снова на завод? — Мага затравленно озирается, но враз опомнившись, гордо, как волк, отважившийся рвануть за флажки, вскидывает всклокоченную голову, и голос его уже звенит льдом воистину аристократического презрения… — Да того, что здесь имеем, от государства мы никогда не дождемся! Потрудились на него, хватит. Свое оно у нас теперь, государство…
— Ты че, бля, расселся? — вихрем врываясь в наш светский салон, Кнопина хозяйка вмиг сравнивает его с землей. — А ну пошел работать, мать твою! Полдня уже, бля, треплешься! — с Колей, которому она сейчас безотчетно мстит за кем-то другим подаренный этот, прошлые и будущие синяки, у них, наверное, тоже свой подряд. И уже «в этом гостинице — я хозяин». В этом государстве — она президент…
