Это
люди типа Джованни Морелли, Бонаккорзо Питти, оставивших значительный след в
итальянской автобиографической литературе." «Купеческие семьи давали детей
и писателей, не похожих один на другого».
>12 В меньшей степени можно
говорить о массе крестьян, которые «толкуют об Аполлоне», но это также не
только отвлеченный образец поэтического вымысла Петрарки. Следует учесть, что
деревня была топографически и в социальном плане очень тесно связана с городом.
Городские богачи владели виллами в городской округе — контадо, бывшие нобили
контадо, давно переселившиеся (или насильно переселенные) в город, сохраняли в
округе свои земли. С ними из контадо переезжали сельские жители, нередко
возвращавшиеся обратно, а из города в деревню с ними приезжали ремесленники,
врачи, слуги, воспитатели
К
оглавлению
==120
их детей.
Деревня не была изолирована от города, тем более что относительно небольшая
территория Италии была покрыта густой сетью городов и городков. С развитием
сукноделия с конца XIII, особенно в XIV в., из деревни в город двинулись сотни,
а затем и тысячи крестьян, потерявших земли при освобождении их от крепостной
зависимости. Часть их оседала в городе, часть, прожив там некоторое время и
прикоснувшись если не к письменной, то к устной форме городской культуры,
возвращалась в насиженные места. Множество крестьян, проживая в округе,
работали на город и туда приносили готовую пряжу и другую продукцию. Наконец,
многие итальянские деревни, превратившиеся в сельские коммуны, практически
ничем не отличались от городов по уровню своей политической организации и
культурным традициям.>13 Конечно, горожане гораздо раньше выступили в
качестве зачинателей новой культуры, чем первые крестьяне принялись «толковать
о музах и Аполлоне», но в целом этот процесс был относительно универсальным и в
какой-то степени свидетельствовал о народных истоках этой культуры. Это и был
период становления той возрожденческой интеллигенции, которая созреет как
специфическая прослойка возрожденческого общества и возьмет в свои руки знамя
борьбы со старым феодальным мировоззрением.
Титаны Возрождения — Макьявелли,
Леонардо, Дюрер, Лютер — не могли бы появиться внезапно: они стояли на плечах
этой интеллигенции, несмотря на свои различные убеждения, направленность своей
деятельности, свое отношение к античности. Без переработанной античной
культуры, без знания древних языков они не смогли бы, даже выступая иногда, как
это делал Леонардо, против гуманистов-начетчиков, «пересказчиков чужих
произведений», открывать новое и возвыситься над общим уровнем возрожденческой
интеллигенции.
