— Это немцы, сэр? — поинтересовался Том, указав на один из пароходов.
— Они, — кивнул младший лейтенант и, повысив голос, произнес: — Пусть видят, кто в океане хозяин. Недавно их новый командующий, адмирал Тирпиц, заявил, что германский военный флот сравняется с британским. Наша королева уверена, что каждый Джек на палубе и каждый Чарли в кочегарке не побоится принять этот вызов[4]. Посмотрим, в чью пользу будет счет в этом состязании!
Он суровым командирским взглядом окинул расчеты орудий и явно остался доволен бравым видом подчиненных. Матросы замерли на боевых постах, демонстрируя готовность исполнить любой приказ, их сбитые набок бескозырки, на которых ленточки были строго по уставу повязаны кокетливыми бантиками, словно напоминали об отчаянной отваге просоленных морских волков.
Эта патриотическая тирада явно натолкнула Тома на удачную фразу, и он что-то поспешно записал. Но журналистский азарт потребовал похвалы, захотелось поделиться находкой. Тронул Николая за рукав, протянул блокнот. Поперек страницы красовалось: «Немцы у берегов Африки! В прошлом году число германских торговых судов в этих водах почти сравнялось с британскими судами. В чью пользу будет счет завтра?..»
Николай ободряюще подмигнул:
— Удачно!
На рее у флагмана уже трепетал очередной набор пестрых сигнальных флажков, и эскадра начала новое перестроение. Тем временем на палубе матросы стягивали чехол с предмета, при одном взгляде на который у Николая от волнения перехватило дыхание.
В лотке с широким раструбом, перехваченная обручами, лежала длинная стальная сигара. Самодвижущаяся мина или торпеда. Оружие новое, мало кому известное. Специалисты знали, что впервые успешно применяли его на русском флоте во время последней войны с турками, затем испытали на Тихом океане в войне Чили с Перу. Но во многих флотах среди командования не было к нему настоящего доверия. Торпеду находили ненадежной, годной только для ближнего боя. Называли дорогой игрушкой, с помощью которой сумасшедшие изобретатели пытаются опустошить всегда тощую флотскую казну. По сравнению с мощными и привычными корабельными орудиями она не шла ни в какое сравнение.
Да и неясно было — можно ли применять торпеду не вблизи берегов, а в настоящем морском бою. Разглагольствования некоторых фантазеров о том, что ее можно использовать для вооружения тех аппаратов, что будут погружаться и какое-то время двигаться под водой, только вызывали снисходительные усмешки убеленных сединами адмиралов. В больших штабах больше верили в непробиваемую броню и пароходы-тараны, способные нанести смертельный удар в днище вражеского корабля.
