Русский Бокондо - Виктор Владимирович Лаптухин

С вокзала лихач взял резво, и лейтенант с удовольствием откинулся на мягкие подушки сидения. Подковы звонко били по булыжной мостовой. Мимо проносились пестрые вывески лавок и трактиров, тротуары, наполненные рабочим людом. Над Обводным каналом протяжно звучали фабричные гудки. У моста через Фонтанку пришлось задержаться, дорогу загородили ломовые извозчики, груженные бочками и кулями для лавочек Сенного рынка. Самой реки было почти не видно из-за многочисленных барок с кирпичом и дровами, рыбных садков и дебаркадеров. Куда-то спешивший чумазый буксир отчаянно свистел, с трудом пробирался между ними, тянул за собой плоты.

После долгого отсутствия было видно, как изменился город. На месте прежних домишек и пустырей появились целые кварталы многоэтажных домов. Здесь, на недавней окраине, строительные леса можно было увидеть на каждом шагу. В это солнечное апрельское утро Санкт-Петербург предстал не в классических пропорциях и державном величии столицы Российской империи, а в гуле и дымах делового промышленного города. «Сердце индустриальной России», как недавно написали о нем «Биржевые ведомости».

Копыта мягко застучали по торцам. Этими шестиугольными деревянными плашками мостились центральные улицы столицы, и по ним экипажи шли бесшумно и плавно. Теперь ехали мимо элегантных дворцов высоких особ и солидных банков, а в зеркальных витринах фешенебельных магазинов отражались редкие прохожие. В этих кварталах деловая жизнь начиналась не в столь ранний час.

Малолюдность прямых проспектов чем-то напоминала палубу корабля, когда все закреплено по-походному, а команда стоит по местам в орудийных башнях, у машин и механизмов. Радость от встречи с любимым городом как-то померкла, сменилась беспокойством. Срочный вызов из Главного Морского штаба мог означать все что угодно.

— Ваше благородие, вот и Адмиралтейство, — повернулся к седоку бородатый лихач. — Куда прикажете подавать?

— Прямо к главному подъезду.

Массивная дубовая дверь с ручками, надраенными до нестерпимого блеска, плавно растворилась. Рослый швейцар с нафабренными бакенбардами и завесой медалей на широкой груди принял шинель, из-под мохнатых бровей стрельнул маленькими глазками, оценил выправку и стать молодого офицера. С почтением проводил к канцелярии. Навстречу появился служитель с палкой в руках.

— Николай Васильевич Воронин? Следуйте за мной, милостивый государь. — И далее заскользил по малиновой ковровой дорожке, по беломраморной лестнице, по широким коридорам. Мимо скульптур древних богов и героев, прославившихся боевыми подвигами на морях. Каждый, кто взглянет на них, должен запомнить — в созвездии великих морских держав Россия по праву занимает одно из первых мест.