…Архипыч, не пересчитывая, бросил деньги на подоконник, отвязал цепь, передал мне и, не сказав ни слова, пошел прочь.
- Ну, что, Трубач? Пора, пойдем! Для начала на - конфетку скушай.
Он равнодушно понюхал ее.
- Не хочешь - как хочешь.
Трубач пошел покорно. Только у самой изгороди повернул голову, окинул прощальным взглядом двор.
Дома нас встретили с восторгом. Особенно радовались дети. Трубач с ними подружился быстро и крепко. В первую же минуту восьмилетняя Галя попросила у него лапу, и он подал ее. Признавать жену Трубач не захотел. Она попыталась его погладить - он зарычал, показав клыки. Пришлось задабривать колбасой, но он так и не разрешил подойти к себе.
С нетерпением я ждал начала охоты. И вот заветный день наступил. Иду к вокзалу, слева на поводке-Трубач. В тот день мы отлично поохотились. Три беляка взял с гона я и одного приятель, случайно встретившийся в лесу. Тогда я не знал, сколько хлопот и неприятностей принесет встреча с этим приятелем.
Шли дни. Охотничий сезон приближался к концу, но я не жалел об этом: удача сопутствовала мне. Еще ни разу не приходил я без добычи. Чуть не каждый день стал ко мне ходить Похоруков-тот самый приятель, видевший работу Трубача, За собаку он предлагал большие деньги:
- Продай, - приставал он. - Три цены тебе даю…
Я обрывал его, но он снова и снова начинал разговор. Я и не знал, что такие же разговоры Похоруков вел и с моей женой.
Повела на меня атаку и она.
- Продай Трубача, - убеждала, - иначе греха наживешь. На днях он женщину едва не покусал?
- Но не покусал же, - отвечаю я.
- Меня чуть не съел?
- Чуть не съел…
- А если набросится на Галку?
- Не набросится. Он набрасывается только на тех, кто его не любит.
- А все-таки ты продай его от греха.
- Не продам, и не приставай.
Жена вдруг начала сердиться:
- Это что же выходит? Для тебя собака дороже семьи?
Приходилось отмалчиваться. Я понимал жену и сочувствовал ей. Вся беда заключалась в том, что Трубач не признавал в ней хозяйку.
В тот день, когда я принес трех зайцев, едва не случилась беда.
Я положил беляков в коридоре. Прибежали дети и стали разглядывать их. Не утерпела и жена. Она решила погладить зайцев по шерстке и нагнулась к ним. Трубач метнулся к зайцам, и… жена упала на пол. А он, извиняясь, едва заметно шевельнул хвостом, отвел глаза в сторону. Я даже не мог его упрекнуть. Он все мне сказал: «Не сердись, мол, хозяин, кусать я и не собирался, только напугал, чтобы не в свое дело не лезла».
