«Образность» встречается на каждом шагу: — В Анапе жарко, как сесть на примус.
— Ты же видишь, я вся босая17. Дети играют, экспериментируют с грамматическими формами: — Мы сплям? — Не.
— Мы сплим? — Не.
— Мы сплюм? — Не.
(Так и не дошел до формы «спим»).18
Ребенок от двух до пяти лет выражает себя, строит свой образ непосредственно в действии. В этом и состоит смысл его игры. Однако он оказывается в состоянии «играть» образами в форме действий вследствие того, что он может в полной мере отделить себя от своих действий и действенных образов благодаря слову. Поскольку в словесной форме он не совпадает с действием, сами действия становятся его предметом, точно таким же, как его образ в действии. В этом случае он может строить образ чего-либо посредством действий.
Слово дает ему возможность занять вненаходимую позицию по отношению к игровым действиям.
Вместе с тем, сами действия фиксируют несводимость ребенка к своему высказыванию, отделяют его от слова. Он может сказать, но может и наглядно показать и тем самым выделить себя из слова, не сливаться со словесным образом. Он не погружается в поток речи, а делает ее предметом собственного рассмотрения, осознания и тем самым строит словесный образ. Однако в речевой форме оказываясь свободным по отношению к своему слову, ребенок сохраняет наглядно-действенную основу игрового образа.
С другой стороны, сама речевая форма уже строится у ребенка так, что он способен выделить себя из слова. Дело в том, что он не просто воспроизводит услышанное или заданное слово. В свою словесную ткань он вносит нечто свое — свой ритм, мелодику, свои особые лексические и грамматические формы — свой смысл. Он играет в язык и с языком.
Именно в этом пункте его речь смыкается с его действиями. Слово оказывается предметом, его произведением. Оно ему не просто дано, оно ему задано (как задача), и оно им создается. Он оказывается на иной по отношению к себе позиции — взрослой, всеобщей, — поскольку он принимает правило, образец. Однако в этом принятии он не просто следует образцу или правилу. Он переиначивает их на свой лад и обнаруживает свое несовпадение с данным ему, обнаруживает себя, если в данном им создается нечто свое. В его сознании выступают в одновременности две позиции — своя и чужая или, точнее, своя-чужая как своя.
М.М.Бахтин пишет: «Особенно важное значение имеют внетекстовые влияния на ранних этапах развития человека. Эти влияния облечены в слово или в другие знаки, и эти слова — слова других людей, и прежде всего материнские слова. Затем эти «чужие слова» перерабатываются диалогически в «свои-чужие» слова…а затем и в свои слова…19 Эти ранние стадии словесного осознания появляются на пороге слова и игры как формы целостного «Я» ребенка.
