А хозяйственная Зина без лишних разговоров отобрала мою куртку и аккуратно подштопала надорванный рукав: "Давай, без разговоров! За вами не посмотришь, так штаны потеряете, как дети малые, ей-богу... ". Наверное, у парашютистов по-другому и не бывает, перед небом все равны - что старый, что малый. Фу, какие высокопарные банальности лезут в голову...
Просто удивительно, сколько вместил в себя тот короткий осенний день. Не знаю, был ли он лучшим в моей жизни, но... Шуршат шины по асфальту, расстилается навстречу золотое чудо осени, рядом товарищ (и даже не верится, что всего неделю назад не знал его); сладко побаливают мышцы и обветренные губы и свежи еще в памяти запахи керосинного выхлопа самолетного двигателя, сухого перкаля, аэродромной полыни. И за плечами - п о с т у п о к, который совершил ты. Сам. И молодо бродит кровь, и чувствуешь, что - живешь. Как же давно я не чувствовал этого! Что хотите, а такое не забывается.
И главная награда за этот день меня ждала дома: нежданно-негаданно приехала Ленка. У меня аж в глазах защипало, когда увидел ее - тощенькую, успевшую загореть за две недели до кофейного цвета, с выгоревшими волосами, глазастую.
Бестолковые, сумбурно-радостные слова. Что? Как? Почему так рано? Почему не позвонила? Ленка, я соскучился! А вот специально нагрянула к вам, как снег на голову, на всех грешках вас прижучить! Ты где весь день шлялся, признавайся, папаша! А чего хромаешь? Где-где?! На каком аэродроме? Чего это ты там делал?!
- Так, стоп! - вскинул я руки, - Девчата, я вам должен кое в чем признаться. Светланка, в первую очередь - тебе. Только не перебивайте, я и сам сто раз собьюсь.
Притихли мои девчата, смотрят выжидающе. Что за сюрпризик им папаша приготовил? Ох, как не хочется во всем признаваться-то... А надо, куда деваться. Ну, давай, Саня.
В общем, выложил я им все. Про кассету с "Шинелью", про Серегину программу, про мое глупое вранье и про сегодняшний день. Пока рассказывал взмок еще хуже, чем во время прыжка. Барышни слушали меня с раскрытыми ртами - давно я их такими не видел. Наверное, решили, что спятил почтенный папик.
- Вот и все, - вытер я лоб, - Теперь можете меня презирать.
x x x
Когда у человека славное настроение, то и все вокруг кажется славным, даже если небо затянуло унылой пеленой, готовой расплакаться бесконечной осенней моросью. И пусть березы не горят жидким огнем в стылой синеве, а тускло светятся благородным старым золотом сквозь прохладный туман - все равно они замечательные. И до чего же упоительно пахнет грибной сыростью палая листва! Почему в городе этот запах бывает только ранним утром и поздним вечером? Заглушает его бензиновая вонь или мы сами его не замечаем на бегу?
