– Михаил Юрьевич, – снова вступил в разговор Шумилин, – вы помните легенду о вашем знаменитом шотландском предке, Томасе Рифмаче. По преданию он семь лет прожил в волшебной стране эльфов, и, вернувшись оттуда, стал пророчествовать, предсказывая людям их будущее. И все его предсказания удивительным образом исполнялись.
Слушая Шумилина, Лермонтов машинально кивал головой, а после последних, сказанных им слов, побледнел, словно лист бумаги.
– Так вы из страны эльфов, – изумленно воскликнул он, – и вы, князь, – укоризненно обратился он к Одоевскому, – тоже побывали в той волшебной стране? Почему же вы мне об этом ничего не сказали?
– Видите ли, Михаил Юрьевич, – сказал Шумилин, выручая Одоевского, – князь был связан честным словом, которое он дал нам. Без нашего согласия он не имел право рассказывать об увиденном кому-либо. А насчет страны эльфов? Нет, мы пришли в ваш мир не из этой мифической страны, а из будущего. Потому-то я знаю стихи, которые вы только что написали, а так же и те, которые вы еще напишите.
– Из какого года вы прибыли к нам, господин Шумилин? – Лермонтов, верил и не верил в то, что поведал ему этот удивительный человек.
– Мы из третьего тысячелетия, из 2015 года, – ответил Александр. – Я с моими друзьями отправился в вашXIX-й век, чтобы предостеречь вас, наших предков, от совершения тех роковых ошибок, которые стоили многим из вас жизни.
И Шумилин выразительно посмотрел на Лермонтова. Тот, видимо поняв – о чем идет речь, снова побледнел, и промолвил хриплым от волнения голосом,
– Вы знаете, как и когда я умру?
– Знаю, – коротко ответил Александр, – и хочу, чтобы вы так рано не ушли из жизни…
Охота начинается
Малогабаритный «жучок» в кабинете мистера Уркварта, установленный Надеждой во время ее визита к «лохнесскому чудовищу» – такое прозвище дал неугомонному шотландцу Щукин – работал превосходно. Подполковник и Вадим Шумилин по очереди прослушивали разговоры Уркварта с посетителями его кабинета, и были в курсе всех его текущих дел. А их у него было немало. К нему приходили, как коренные жители Британии, так и иностранцы, волею судеб, оказавшиеся на берегах Туманного Альбиона.
Посетил мистера Уркварта и бывший министр иностранных дел Российской империи в годы царствования царя Александра Благословенного князь Адам Ежи Чарторыйский. Этот матерый русофоб после польского мятежа 1831 года, во время которого он был председателем Национального правительства, бежал в Париж, где всю свою нерастраченную ненависть к России и русским использовал для подстрекательства европейских держав и Турции против страны, в которой он был когда-то обласкан и допущен до руководства ее внешней политикой.
