Тайны древних цивилизаций | страница 56

Греки называли таких змей базилевами (то есть василисками), что в переводе означает «царственный» – из-за особенного красного гребешка, который походил на корону. Местные жители называли такую змею «живойта» или «свистун», поскольку ее шипение было похоже на тихий свист, словно где-то ветер шумит в щели. Видимо, поэтому народные легенды наделяли василисков и крыльями, и петушиными лапами – считалось, что василиск умеет летать. Герберштейн утверждал, что, когда змей выползал из своего убежища, литвины благоговейно молчали и боялись пошевелиться.

Интересно, что в Индии тоже существует культ змей. Как и коровы, змеи – священные животные, и запрещается не только убивать их, но и как бы то ни было мешать им. Убийство змеи в индийском обществе – страшный грех, а над мертвой змеей читают молитвы и хоронят ее по специальному обряду, сжигая тело на погребальном костре.

Существует множество храмов змей, их считают покровителями домашнего очага, и во дворах индийских крестьян часто можно встретить серпентарии с кобрами, а профессия заклинателя змей – важна и почетна.

Так откуда же взялись кривичи, эти неславянские славяне, так не похожие на другие славянские племена? Ученые считают, что этнически кривичи были не единым племенем, а большим союзом племен. Среди них встречались и балтийские, и прусские, и славянские племена. Но откуда взялась их основа?

В «Повести временных лет» автор-летописец утверждает, что кривичи произошли от полочан. При этом византийский император Константин VII писал, что кривичи и северии (северяне?) платили дань росам. Но это все же не проливает свет на происхождение кривичей. Если бы они пришли с территории соседней Польши и были, соответственно, славянским, прибалтийским или прусским племенем, то откуда у них взялось бы столько совпадений с другими культурами? Карпатский вариант оставляет те же вопросы. Но если предположить, что через Карпаты и территорию Польши на север племя кривичей продвигалось откуда-то с далекого юго-запада…

С детства Ваджигу был особенным. Много раз жизнь его могла бы оборваться, но невероятное чутье всегда помогало спастись. Когда он был молод и горяч, то бороздил просторы Инда с такими же бесшабашными искателями приключений и легкой наживы. Он всегда чувствовал, когда начнется шторм. И если кишки внутри сжимались и полыхали огнем, это значило, что пора бежать, иначе будет худо. Еще с тех давних пор он привык доверять себе. Когда же удалось осесть в этом славном торговом городе, чутье как будто уснуло. Да и не было в нем надобности – здесь Ваджигу чувствовал себя словно в родной колыбели – спокойно и безопасно. Торговля шла бойко, деньги сыпались буквально из воздуха. Вплоть до последнего года.