Этой же ночью училище, погрузившись в эшелоны, переправилось через Волгу. Огромные паромы приняли на специально проложенные рельсы тяжелые «пульманы» с курсантами, танками, оборудованием училища. В небе метались лучи прожекторов. Это был один из первых налетов противника на Сталинград. В отдалении полыхали разрывы зениток, где-то неподалеку раздался взрыв — зенитки забили еще яростнее. Когда паром с нашим эшелоном вышел на середину реки, вдалеке взметнулся водяной столб: в Волгу упала авиабомба.
Выгрузившись на маленькой станции, проехали километров двенадцать по жарко дышащей степи, раскинули палатки, посыпали песком переднюю линейку, поставили «гриб» для часового. Теперь мы были «на месте».
Мы стояли неподалеку от одного из больших соленых озер, названия которых с детства нераздельны в памяти, как имена Шапошникова и Вальцева, Минина и Пожарского, — у озера Эльтон.
Лагерь 1-го батальона расположился в излучине маленькой речушки. На противоположном берегу деревушка Харьковка. Там и сады и на берегу реки несколько деревьев, а на нашей стороне ни кустика, ни деревца — только палящее солнце и полынь. На долю нашего батальона выпало проводить занятия даже не в условиях лагеря, а в голой степи. Курсанты жили в палатках, преподаватели и командиры — в Харьковке. Меня тоже поселили в деревне у добродушнейшей солдатки-украинки. Ее двенадцатилетний сынишка, добровольно принявший на себя обязанности моего адъютанта, утром и вечером перевозил меня через речку в своей лодке.
Занятия и обычная лагерная жизнь, размеренная по минутам, с первых же дней поставили все в определенные, точно очерченные рамки.
В шесть часов утра будит голос дневального: «Подъем!» — и сразу же: «На зарядку!» Потом бегом к реке умываться и снова в строй — поверка, потом на завтрак. «Столовая» — это вырытые в земле неглубокие, до колена, окопчики один против другого. Когда звучит команда «садись», на одну сторону окопчика садишься, вторая служит столом. Раздают масло, сахар, белый хлеб. Какие бы ни были перебои в питании, курсантский паек: масло, сахар и белый хлеб на завтрак — мы получали всегда. На взвод приносят два бачка с нередко жидким супом, в котором плавают по галушке на брата и по куску мяса. Два курсанта разливают суп по мискам. Остальные смотрят в сторону. По раз навсегда установившейся этике считается неприличным следить за дележкой.
После завтрака занятия. Никогда не забыть первый день… Настроение у всех приподнятое, взволнованное. Будто наступило обычное первое сентября, начинается новый учебный год. Как в школе, все оживленно ожидают чего-то особенного и интересного. В этот день школьники и встают, приветствуя учителя, как-то подчеркнуто бодро. А тот, поздоровавшись, сразу начинает объяснять новое, не очень понятное сначала, но притягивающее именно этой неясностью, толщиной учебника с причудливыми чертежами и картинками. Только в школе это состояние новизны и ожидания быстро проходит, а здесь, в училище, да еще в тех особых условиях, которые выпали на нашу долю, оно не покидало нас до самого конца.
