— Любуешься? — голос Эриндела заставляет вздрогнуть от неожиданности.
— Да, — Тиннар произносит это очень хрипло и через силу.
— Мальчик очень красив. И не менее опасен…
— Можно подумать, что мы с тобой — две невесты на выданье!
— Ну, мы-то нет, а вот его удар был для меня полной неожиданностью.
— Он больше не ударит так — он знает, насколько это больно.
— И он не пугает тебя этими силами?
— Нет. Он — словно цветок на вершине горы — помнишь, эдельвейс-очень хрупкий, но выживает там, где другие просто замерзают.
— Тиннар, нельзя так доверяться!
— Пусть, но я хочу этого!
— Друг мой!
— Ты осуждаешь?
— Нет… Я не доверяю.
И внезапно чувствует легкий магический укол — обернувшись, ловит напряженный встревоженный взгляд Аллеура — он сумел уловить что-то из эмоций двух разговаривающих, и его это встревожило. Мальчишка отворачивается, но магия беззаботности утрачена, он быстро выскакивает из озера, торопливо вытирается, натягивает одежду. Тиннар тяжело вздыхает и тоже выходит из воды, пытается надеть рубашку и возмущенно кричит:
— Мастер Аллеур, да что же это такое!
Тихое ехидное хихиканье в ответ. Темный Эльф воспользовался потерей бдительности метаморфом и опять натворил дел. Рукава рубашки Тиннара намочены и завязаны сложным эльфийским узлом, да как бы еще и не с наговором.
— Да когда ты успел-то, вот страшный жабенок!
Золотоголазое чудо только довольно сопит. Он стоит недалеко от Тиннара, полностью уже одетый, и убегать не собирается — знает, что метаморф его и пальцем не тронет. Но повредничать так хотелось!
Эриндел тяжко вздыхает, тихо произносит заклинание — узел распадается, правда, вместе с тканью рукавов.
— Да что же это такое, ты-то зачем такое вытворяешь? А?
Снова смешок Аллеура — заклинание оказалось с секретом.
— А, чтоб тебя! — Тиннар рассержен не на шутку — рубашка безнадежно испорчена.
Темный Эльф, гордо подняв голову, величественно удаляется в пещеру, оставляя их разбираться с одеждой.
Когда Тиннар и Эриндел, предварительно проверив всю одежку на предмет колдовства, заходят туда, то видят дивную картину — возле костра на попоне пристроился Аллеур, блаженствуя, расчесывает длинные, лиловые в свете костра, пряди. Волосы падают тяжелыми струями на плечи и спину, рассыпаются по плечам. Наконец-то он добрался до теплой воды и расчески с заколками. Подсохшие чернильно-синие волосы мальчишка собирает в сложную прическу, крепит золотыми заколками. Только тонкие пальцы мелькают. Спокойное владение непростым искусством уложить длинные эльфийские волосы. Эриндел вздыхает — он свои тоже распустил, а вот после купания будет мучиться — собирать в косы, плести их ему теперь едва не всю ночь.
