Ну и куда деваться. Встали и все вместе пошли жрать. Мне, конечно, кусок в горло не лез. Я про себя проклинал и старшаков, и питалку, и всю эту жизнь, от которой я никуда не мог деться.
У нас, кстати, именно в тот период начались такие жестокие драки. После начальной школы. И примерно тогда же мы начали бухать.
Первый раз я как следует набухался в двенадцать лет. Тоже дело было в летнем лагере в Анапе, только в другом. Лагерь назывался «Счастливое детство». Такой ублюдочный лагерь, слов нет. Название нас с самой первой секунды смутило – ворота открываются, наш автобус заезжает, и мы видим: «Счастливое детство». Заезжаем. А это – клетка. Просто тупо клетка, и все. Маленькая территория и вокруг огромный двойной забор-решетка. То есть по периметру шли один за другим два ограждения: сначала решетка, за ним забор. Реально как в тюряге! И делать нечего, никуда не выпускали. Но я все равно научился перелезать – сбегал за территорию лагеря и в ближайшем продуктовом магазине воровал спиртное. Тогда я уже достаточно спокойно таскал из ларьков и супермаркетов все, что хотел. В том магазине брал бальзам – он очень вкусный был, до сих пор хочу его найти и купить. Еще коньяк брал маленький. И делился со всеми – я же добрый.
И вот в один вечер мы в этом лагере со старшими пацанами бухали, причем я с ними делился натыренным бухлом.
– Гошка, заебок! – они меня по плечу хлопали, хвалили.
Я такой довольный сидел. Гордился собой.
– Носи нам побольше выпить!
– Лан, пацаны.
Ну и, короче говоря, наступил вечер. У нас «свечка» – так называлась вечерняя линейка. Подведение итогов в конце дня. И эти старшие пацаны куда-то отшились, а я как послушный дурак приперся к питалке и отпрашиваюсь:
– Можно, пожалуйста, я не останусь на линейку? Что-то живот болит.
Причем опять была та же питалка, что и в прошлом году. Карличка. Она посмотрела на меня понимающим взглядом, и говорит:
– Гынжу! Иди быстрее в комнату! Чтобы я тебя больше не видела.
– Окаай! Спасибо.
Мне казалось, она все поняла и, типа, с доброй душой. Просто не хотела, чтобы кто-то спалил, что я бухой. И я, такой, думаю: «Слава богу, не злая сегодня, все норм». Зашел в свою комнату, лег, вокруг самолетики, вертолетики, звездочки. Комната вокруг меня крутится. И, кажется, через несколько часов забегает огромная толпа пацанов, кто-то выключает свет, и все бросаются к моей кровати. Но я-то умный, давно эту хрень знаю. Поэтому быстренько – ррррраз! – сжался и сделал блок. А они там уже дальше избивают друг друга. В темноте же не видно, кто кого бьет, тем более все они были пьяные. До меня несколько тычков долетело, а так они друг друга больше мочили. Была такая куча-мала, что ничего не разберешь. Я даже не знаю точно, сколько ввалилось человек. Но они все меня одного бить пришли. Потом один как заорет:
