— О да, конечно, — как ни в чем не бывало ответила та. — Здесь его дом, и он жил здесь.
«О Господи», — подумал Молдер.
«Ни черта себе», — подумала Скалли.
— Но, разумеется, — продолжала миссис Кернс, — ни он, ни... ни я не делали попыток возобновить супружеские отношения. Я, разумеется, для него не готовила, он питался отдельно. Пользовался своим кабинетом, спальней и туалетом. По утрам мы здоровались.
«Воссоединение семей», — саркастически подумала Скалли.
«Несчастные люди», — сочувственно подумал Молдер.
— Вы представляете, где и с кем он может жить сейчас?
— Не знаю и знать не хочу, — ответила Дорис Кернс чуть резче, чем следовало.
Молдер шумно втянул воздух носом и подал голос наконец. По первому же его вопросу Скалли решила, что мысли у них с напарником, как это обычно и бывало, идут параллельными путями.
— Он готовил свой доклад для департамента дома?
— Не знаю, — равнодушно ответила миссис Кернс.
— Но о существовании самого доклада, вообще о сущности инспекционной поездки мистера Кернса вы что-то знали? Окончательное заключение он должен был подать в департамент буквально через два-три дня. Это неопровержимо следует из его предварительных и промежуточных сообщений.
Миссис Кернс вздохнула чуть утомленно.
— Поймите, — терпеливо проговорила она. — Даже когда мы спали вместе, муж не говорил мне о своих делах ничего. Ничего. И уж тем более теперь, когда мы едва десятком слов перебрасывались за день. Вы никак не хотите этого понять.
— Но свои бумаги он хранил дома?
— Наверное, — пожала плечами Дорис.
— Сразу после исчезновения Кернса, — сказал шериф, и оба агента обернулись к нему, — мы с разрешения миссис Кернс тщательно осмотрели его кабинет. Ни бумаг, ни файлов в памяти компьютера... Словно бы он и не занимался нашей фабрикой несколько месяцев кряду.
— Странно, — проговорил Молдер, вновь поворачиваясь к миссис Кернс. В ее глазах светилось какое-то странное облегчение. Словно ей смертельно надоело отвечать на вопросы, а шериф ей хоть слегка, да помог, взяв течение беседы в свои руки. «Наверное, так оно и есть, — подумал Молдер, — разговор-то не из приятных».
— Да, с готовностью согласился шериф. — Мы решили, что он перед бегством все уничтожил. На мой взгляд, это лишнее доказательство того, что все его обвинения были высосаны из пальца, а когда он понял, что это скоро поймут и в департаменте, он сжег и стер все материалы, чтобы их искусственность, вымученность не бросилась в глаза первому же следователю. И смотался подальше, чтоб не позориться.
