— Ножки короткие? — Неужели я сбежать хотела? Хренушки теперь! Пока не замочу эту тварь языкатую, не успокоюсь. Я тебе покажу глазки заплаканные! Еще не знаю как, но это ты у меня кровавыми слезами обрыдаешься! Да, представлять сцены, скорее всего, невозможного, но страшного отмщения было намного лучше, чем бояться или впадать в уныние.
Пикнула сигнализация, и я остановилась, не зная, где мне предстоит ехать. Судя по отношению, скорее всего, в багажнике. Но, как ни странно, Риэр ткнул пальцем на переднюю дверь.
— Ожидаешь, что я тебе дверь открою и задницу внутрь занесу? Напрасно!
— Урод, — едва слышно пробормотала я.
— У меня прекрасный слух, а язык — все еще лишняя деталь в твоем организме! — сказал он, последовав за мной вокруг машины, и скомандовал, едва я, скрипя зубами от боли в ребрах и понимания, что моя голая задница мелькнула перед его наглыми зеньками, забралась на сиденье. — Руки вверх!
Я, недоумевая, послушалась и тут же гневно выкрикнула, когда он молниеносным движением пристегнул мои запястья к поручню над дверью невесть откуда выуженными наручниками.
— Предпочитаю безопасность на дороге! — прокомментировал он свои действия и обошел автомобиль, усаживаясь на водительское место и трогаясь.
Я подергала наручники, но, ясное дело, закреплены они были надежно, так что освободиться — без вариантов. Страшно захотелось извернуться на сидении и хотя бы лягнуть этого козла хорошенько.
— Могу и ноги приковать, пупс! — словно прочитав мои мысли, предупредил Риэр, и я притихла. — А ты, смотрю, не безнадежна. У тебя есть ко мне вопросы?
На самом деле, наверное, миллион. Вот только хотелось орать и ругаться, а не вести чуть ли не светский диалог.
— Что будет с теми ребятами в ангаре? Их правда могут всех убить?
— А ты себе там кого-то присмотреть успела? Напра-а-асно! — Ну, естественно, этот придурок, видимо, вообще не мог говорить нормально, без издевок. — Ты бы о себе лучше волновалась и интересовалась, как выжить самой.
— Я не глухая. Поняла, что буду жить, только пока ты не выследишь ту тварь, что это все затеяла и втянула нас всех. — Горько, так горько говорить о том, что жить осталось, наверное, совсем мало. Но я еще не мертва, и посмотрим, как дальше пойдет. Карма, само собой, сука, но ведь не факт, что всегда только по отношению ко мне.
— И что, не развлечешь меня истерикой? Даже не взрыднешь немного? — Пришлось зубы сжать до хруста, чтобы не сорваться и в рожу ему не плюнуть на этот раз. — Может, хоть поумоляешь? Предложишь мне себя в качестве пожизненной секс-рабыни? Нет? Не то чтобы я на тебя повелся, но это было бы хоть забавно!
