Журналистка вытащила ноутбук из рюкзака и включила режим аудиозаписи:
– Можно?
– Нет. Лучше пишите от руки. Вот, держите.
Режиссер пошарил в кармане и протянул ей блокнот и ручку. Удивившись, журналистка взяла эти старинные предметы.
– Актеры – кретины, все до одного. Они нарциссичны, глупы, невежественны. По-моему, уже сам выбор профессии актера – какая-то патология. Такой выбор означает, что у человека есть ненормальная потребность в признании и любви. Удовлетворять эту потребность – не мое дело. Актеры склонны выставлять свои переживания напоказ и с их помощью воздействовать на людей. Я презираю актеров. Только их страдания иногда кажутся мне… ну, скажем, трогательными. Но большинство актеров, даже страдая, выглядят просто смешно. Я сказал вам, что добиваюсь совершенства и не делаю никаких скидок посредственностям. Актеры – это самое слабое звено во всей системе. Они считают себя важными, потому что средства массовой информации раздувают их славу как воздушный шар. Кроме того, многие актеры употребляют кокаин, и у них развивается мания величия.
– Хм… Я тоже была актрисой, – призналась Виктория, опуская глаза.
– Это неудивительно, вы хороши собой. Если бы я встретил вас раньше, я бы предложил вам сниматься у меня. Кстати, может быть, еще не поздно наверстать упущенное. Идите за мной.
– Я не выставляю своих чувств напоказ и не считаю, что страдаю патологической самовлюбленностью.
– То, что вы стали режиссером, а потом кинокритиком, доказывает, что вы сумели… излечиться.
Виктория Пеэль включила крошечный магнитофон, спрятанный у нее в рукаве.
– Вы сказали, что скоро умрете? – напомнила она.
Мэтр кино кивнул:
– Можно даже сказать, что я ждал вас именно для этого.
– Чтобы умереть у меня на глазах?
Дэвид Кубрик остановился и крепко сжал руку Виктории. В его глазах появился лукавый блеск. Режиссер пояснил, преувеличенно четко произнося каждое слово:
– Нет. Чтобы вы меня прикончили.
– Что, простите?
– Очень скоро вы меня убьете. Вы здесь именно для этого. Я, и никто другой, сделал так, чтобы вы сюда пришли. Я, и никто другой, сумел внушить вашему главному редактору Джеку Каммингсу идею послать сюда именно вас. Я выбрал вас, как осужденный на смерть выбирает палача. – Он погладил ее по длинным шелковистым волосам. – Причем прекрасного палача. Эрос и Танатос. Эротическая энергия и энергия смерти воплощены в одной восхитительной черноокой девушке. В вас.
– А если я откажусь вас убить?
