27 ноября. Сопротивление житейскому и есть возмездие. Блок говорил с проституткой о Гёте и разжигал в ней божественный огонь. В сравнении с космосом Блока особенно остро сознаю свою ограниченность. Но здесь то, что сам Блок понимал, сравнивая своих с Горьким. Я начинал поздно и с азов.
1972
4 февраля. В заштатном ростовском кинозале с возрастающим изумлением смотрел «Андрея Рублёва». Не было ещё такой страсти, проникновенности, безупречного мастерства, силы гнева и утверждения. Здесь не эпоха через художника, а художник через эпоху, да так, что обнажается тайна искусства, чарующих красок и ликов Рублёва. Это не биография, не повествование, не история. Это цепь картин и образов, связанных развитием, столкновением, борьбой «да» и «нет «. И убеждаешься, что самое оправданное отчаяние не есть вся правда, ибо тогда искусство было бы невозможно.
7 февраля. Стал гибким и переимчивым до неправдоподобия. Эти записи не появились бы, если б я был или законченным негодяем, или только порядочным человеком. Не нахожу сил быть кем-нибудь одним, но знаю о степени падения только я сам.
4 апреля. Читая Есенина, ясно вижу различие между политиком и поэтом. И тот, и другой возвышаются над жизнью, но первый как реалист-реформатор, второй — как реалист-созерцатель. Личность поэта сверхоткрыта и беззащитна перед скверной бытия, переполнившись, она погибает. Страшная усталость в его последних песнях, её он не превозмог, как ни стремился. Конечно, есть поэт и поэт, но Есенин вне сравнений. Поражает, как он в переломное безжалостное время революций вырос из доверчивого деревенского мальчика в первого русского поэта. Какую исключительную работу проделала его светлая голова, сколько воли, силы и зоркости он обнаружил.
Занимает мысль о соотношении мирной и военной жизни народа. Почему между ними такая пропасть? Неужели только смертельная опасность быстро изменяет людей? Завидное свойство рядовой массы — переходить при нужде из одного качества в другое, но как было бы славно, если б грань между ними исчезла.
Был в Ульяновске с детьми, с кручи-Венца любовался Волгой. Не могу найти нужный тон общения с подростками. Нельзя только серьёзно и строго, только просто и доступно, только полусерьёзно. Но меня приняли, может быть потому, что малые не ошибаются в людях. Много работаю, но безуспешно, устал от однообразия. Весна поздняя и нерешительная, моя 27-я весна.
19 июня. Всё позади, всё впереди — вот моё состояние. Диплом в руках, и я испытываю облегчение. Университет не стал для меня родным домом. Я никогда не входил туда без стеснения и робости, тайной муки, ибо пренебрежение и равнодушие в таком заведении особенно оскорбительны.
