После ухода вестготов римлянам рисковать уже не было смысла. Аэций вынужден был подчиниться судьбе и оставить поле битвы. Желанная победа, которая была так близка накануне, развеялась как дым. Войска Аттилы долго стояли на Каталаунских поле. в ожидании противника. Но после того, как на горизонте перестали маячить штандарты римских легионов, они двинулись в поход, направляясь в Италию, с намерением взять в осаду столицу империи. И Аэций не сделал даже попытки заменить им дорогу.
Почему же «победитель гуннов» после нанесения им сокрушительное поражение не отвратил угрозы Римской империи? Как могло случиться, что войска Аттилы через три месяца после тяжелого поражения заняли всю Северную Италию и готовились к походу на Рим? Куда же делись захваленные римские легионы со своим полководцем и почему они не поспешили на выручку вечному городу? Да потому, что они не могли оправиться после Каталаунских битвы. Римские легионы в битве на Марне были настолько обессилены, что они не могли встретиться еще раз с противником.
Историки нового времени. создав басню о разгроме гуннов на Каталаунских полях, делают ссылки на Иордан. Но Иордан был более скромным, чем его комментаторы. Он не взял на себя смелость утверждать, что в битве на Марне победили римляне. Он этого не сказал. Римляне сами «решили, что победа на их стороне». Но победы не было. Вместо нее — только горькое разочарование. Таким образом, по свидетельству Иордана, союзники сами приписали себе победу. А комментаторы Иордана сделали вид, что не заметили этого.
Как же оценил результат Каталаунских битвы сам Иордан? Готский историк в конце рассказа сделал неутешительный вывод: восстанавливая поединка, первыми поле битвы оставили вестготы, а ими поспешно двинулись римляне, и только после этого, не дождавшись противника, славяне пошли на Рим. Горку для него правду автор передает словами: «Когда вслед за отсутствием врага наступает длительная тишина, ум настраивается на мысль о победе, радость оживает, и вот дух могучего короля вновь возвращается к предыдущей веры в Долка». Таким финалом закончилась «победа» римлян.
Миф о победе римлян над гуннами родился в тиши кабинетов ученых нового времени. Они добросовестно, как школьники, слово за словом повторяли рассказы Иордана о поединке, насытив его некоторыми вымышленными деталями, но в то же время старательно замалчивали те места, где речь шла о потере инициативы римлянами на поле боя, и заключительные слова автора о перемене ратного счастья. Таким образом сторонникам славы римского оружия удалось, вопреки историческому свидетельству, обернуть неудачу римских войск на блестящую победу.
