– Не сейчас. Быстро, поднимите меня ближе к потолку!
– Да что за хрень у вас на уме? – спросил я.
Эх, а может, они не так уж и не правы? Черт возьми, а вдруг она действительно свихнулась, и я поставил все на глупую надежду?
– Я лучше вижу, если дверь наружу открыта, – указала Эзабет. – У тебя есть свет?
Она поправила вуаль и обернулась. Ее глаза блестели в сумраке. Я посмотрел на потолок и только тогда понял, чем же заинтересована леди Танза.
Издали оно казалось потеками грязи, но вблизи в рисунке обнаружилась некая структура. Хм, стены и потолок были покрыты грубо намалеванными диаграммами, графиками движения лун, расчетами, выкладками и время от времени несколькими строчками текста.
– Что это?
– В этой камере держали Глека Малдона, – объяснила Эзабет. – Он записывал свои выкладки на стенах. Я поняла бо́льшую часть, но мои глаза не различают того, что на потолке. Можете поднять меня?
– Чем это написано?
– Дерьмом. Большей частью. Наверное, он смешал его с мочой, произведя подобие чернил. Наверное, у него был стул, раз он смог писать на потолке. Но милосердные братья увидели, что Глек мажет потолок экскрементами, и отняли стул. А теперь поднимите меня.
Ну, смрад теперь понятен. Нас окружает заботливо размазанный по стенам и потолку кал.
– Может, вы думаете, что меня сюда запустили по доброй воле? – осведомился я.
Мы уже жили на заемном времени. Пусть закон и на моей стороне, но закон не управляет солдатами – а матрона, несомненно, уже послала за ними.
– Капитан, поднимите меня!
Я заколебался. Меня обуял внезапный страх куда жутче всего, что я испытывал в Мороке. Голубое платье Эзабет было в грязи и смердело, но я не потому судорожно сглотнул, кладя руку на ее талию. Эзабет потупилась и снова попросила поднять ее. Я поднимал ее не в первый раз – но все равно мои плечи пронизала дрожь. Я целиком держал ее – Эзабет Танзу – в руках и посадил на плечо, словно ручную птицу. Ненн скривилась, глядя на нас, и подняла лампу. Из коридора эхо несло вопли умалишенных. Эзабет тщательно изучала вычисления, намалеванные дерьмом на потолке, и проговаривала цифры, запечатлевая их в памяти.
– Капитан, кто-то идет, – предупредила Ненн.
Я тоже услышал шаги.
– Время вышло, – оповестил я.
– Да, опустите меня. Я прочла. Но, знаете, оно кажется бессмысленным.
В ее голосе слышались обида и разочарование.
– Алгоритм обрывается. Я не понимаю. Я была уверена в том, что расчет ведет в другом направлении. Ничего тут не работает. Наверное, я что-то упустила.
