— Не наглей! — нахмурился дед. — Говорю же, не в форме пока. Выполню два, да и то не сразу. Одно сейчас, а другое попозже — когда тост произносить станешь. Чего тебе больше всего хочется?
— Ну… — Паша задумался, пытаясь оценить насущные потребности. — Это…
— Ты такими темпами до двенадцати будешь мозгами скрипеть, — напомнил о себе галюн. — Ладно, в общих чертах ясно, чего желаешь. Трудно, но для меня нет ничего невозможного. Повеселись, служивый, но успевай до полуночи управиться. На большее я пока не тяну. За это заранее извиняюсь. Глаза закрой, а на счёт «три» откроешь.
Сидевший на полу Паша послушно кивнул и зажмурился. Утренние переживания и принятая натощак бутылка виски не прошли даром. Организм словно ждал момента для отдыха и воспользовался шансом на все сто процентов.
Открыв глаза, он долго не мог сообразить, с какой стати забрался под ёлку, почему разорвана газетная подкладка лежавшего рядом чемодана. Всерьёз опасаясь расплескать полный мочевой пузырь, Сабелькин, кряхтя, поднялся на ноги и, выпрямляясь в полный рост, получил чувствительный удар по макушке.
— Твою мать…
— О, sorry, — раздалось откуда-то сверху.
Паша закрыл глаза и тряхнул головой, надеясь, что видение сейчас исчезнет, но оно и не думало пропадать. На самом верху новогоднего дерева разместилась темнокожая дамочка, упакованная только в белоснежное бикини и туфли того же цвета на высоком каблуке. Судя по всему, с одной из тонких шпилек только что встретилась голова Сабелькина. Невесть как оказавшаяся на ёлке гостья кого-то здорово напоминала, то ли ведущую американского телешоу, то ли киноактрису. Вся такая ладная, аппетитная, словно ягодка, с приятными округлостями, которые так и тянуло согреть в ладонях.
«Черничка, — подумалось Паше, — как есть, черничка в сливках. Чем не звезда на ёлку? Самая настоящая! С полноценным третьим номером, не то, что у моей благоверной…».
Дамочка демонстрировала идеальную улыбку и, похоже, не испытывала дискомфорта, восседая под самым потолком на тоненьких колючих веточках. Сабелькин призвал на помощь весь скудный запас английских слов, набрал полную грудь воздуха и на выдохе произнёс:
— Велкам, май дарлинг!
Ещё мгновение назад на лице «чернички» сияла улыбка, способная затмить любую ёлочную гирлянду, но по неведомой причине подача электроэнергии прекратилась. Гостья глядела куда-то мимо Паши, во взгляде явственно читалось удивление и немой вопрос: «кто это?».
— Кто это?
