— Не знаю, Палыч, не знаю!
— Расскажи-ка еще раз, как ты ее увидел, о чем говорил?..
— С Кармелитой?
— Нет, с Рубиной!
— У-у… Палыч, да у тебя, я смотрю, сердце тоже не на месте. Ты что, до сих пор думаешь о Рубине?!
— Я? Нет… нет… Не говори чепухи…
— Отказала твоя Рубина в помощи. Говорит, все равно ничего не поможет.
Наша любовь против их обычаев!
Палыч задумчиво посмотрел в уголок, где стояли бутылки. Под такое настроение, конечно, пошла бы водочка. Но начинать такое дело с самого утра — непорядок…
И Палыч достал из холодильника две бутылочки пива.
— Что делать-то, решил?
— Да, пожалуй. Что ж мы, хуже тебя с Рубиной? Думаю, сбежать с ней — и все дела!
— Ну, сбежите… Допустим, даже не догонят вас, что вряд ли. Дальше-то что?
— А дальше?.. Дальше. Понимаешь, Палыч, я смотрю, что происходит, и другого выхода не вижу.
— Вот это ты зря. Ибо, как сказано в "Хитопадеше": "Никогда не пугайся того, что слышишь, пока не понял того, что происходит". Ты-то в себе уверен, что так уж ее любишь? И уверен ли, что она тебя так любит? Она, вообще, согласна бежать с тобой?
— Думает… А я уже бросил думать, собираю вещи.
— А если она не осмелится бежать из родительского дома?
— Палыч, я что-то не пойму. Ты чего добиваешься? Хочешь, чтобы я передумал?
— Да нет! Просто волнуюсь я за тебя.
— Не трави душу, Палыч, сам волнуюсь. Но решение я принял, а вот правильное оно или нет, как говорится, покажет время!
— Да, такие у нас времена!
— Не могу я, Палыч, оставаться в этом городе. Я здесь все потерял. Все, кроме Кармелиты!
— Молод ты еще, Максим… У тебя вся жизнь впереди. Знаешь, как говорил мудрый Вишнушарма: "Тот, кто, желая добра своему близкому, возьмется за дело, в котором ничего не смыслит, пользы не принесет, а сам пострадает".
Найдут ведь вас!
— Не найдут. Мы уедем туда, где нас никто не найдет.
— Цыганская почта — страшная сила. Вы от города отъехать не успеете, вас уже догонят.
— Не догонят.
— И всю жизнь будете жить в страхе? Максим вспылил маленько:
— Вот что, Палыч, я не знаю, что там говорит твой Вишнушарма с Брахмой вместе, но лучше жить в страхе вдвоем, чем по одиночке плакаться, что жизнь зря проходит!
И тут же посмотрел на друга с тревогой — не обиделся ли старик?
Палыч, однако, только грустно улыбнулся и сказал:
— Дай Бог тебе удачи, Максим.
