Ладонь, протянутая от сердца… - Илья Игнатьев

Посвящается всем тем мальчишкам, которые

спешат вырасти, и стать настоящими самураями…

- Эй, пацан!

Меня, наверно… Кого ж ещё, - никаких других пацанов вокруг я больше не наблюдаю. Собственно, я тут вообще никого не наблюдаю, за исключением этого мужика…

- Оглох, что ли?! К тебе обращаюсь!

Обращается он… Я медленно, нехотя оборачиваюсь. Ничего особенного, лет тридцать, может меньше, примерно на полголовы повыше меня… Солнцезащитные очки. Футболка и джинсы в каких-то характерных пятнах, специфическое что-то… Солидол, что ли… Точно, а вон и тачка его за деревьями. Ясно, приехал дядя. Машинёшка на домкрате, колесо на обочине…

- Ты что, парень, глухой?

- Какого хуя надо?

Во, бля, очки даже зашевелились…

- Ты… Ты как разговариваешь со мной?!

Как всё надоело. Я некоторое время смотрю в белое от жара небо над головой мужика, потом утомлённо вздыхаю, перевожу взгляд на его подбородок, вздыхаю ещё раз, и лениво говорю:

- Ну, как… Ну, это… В общем, процесс довольно сложный. Ну, во-первых, я набираю в лёгкие необходимо-достаточное количество воздуха. Для этого мне приходится задействовать мышцу, называемую диафрагмой. Впрочем, это рефлекторное… Дальше. Воздействую той же мышцей на легкие и равномерно выдыхаю, направляя воздух на голосовые связки, а те под действием мышц гортани принимают то или иное положение, сокращаясь или же, наоборот, растягиваясь. Поток обтекающего голосовые связки воздуха модулируется, попадает в ротовую полость… Вам не хорошо?

У дядечки тот ещё видок… Да, милай, это тебе не колесо менять у полудохлой шестёрки, я, милай, таких как ты, могу движением мизинца в землю по плечи загонять. Ну, это я, разумеется, фигурально выражаюсь. А на самом деле, я могу и целиком в землю тебя закатать, и примешь ты там, - под землёй, - горизонтальное положение… С соответствующим впоследствии холмиком над тобой, таким умиротворённым и уже ко всему равнодушным. А холмик будет соответствовать занимаемому тобой, милай, здесь, на поверхности социальному статусу. Впрочем, некоторые обходились и без холмика. А некоторые…

Да. Дядька-то, - хлипенький. Не выдержав драматической паузы, он утирает лоб ладонью, - надо сказать, что эта процедура совершенно не вредит его внешности. Пара солидоловых разводов добавляют ему некоторой мужественности. Ну, хоть так. Хотя… Так и есть. Махнув рукой, - как-то совсем беспомощно махнув, - мужик поворачивается ко мне спиной, и топает, поднимая массу пыли, к своей колымаге… Топает, - громко сказано. Еле тащится. Вот я топаю. С семи утра, блядь, топаю.