Новый главврач обожал командный дух и командное строительство. Очередной мозговой штурм был посвящен личности гинеколога. Гинеколог был нелюдим и не вписывался в дружный коллектив.
– Он ценный работник, – заметил начмед. – Сплошные благодарности. Пусть работает, как хочет!
– Так не годится, – возразил главврач, человек молодой и энергичный. – Коллектив – это единый организм. Каждый член выполняет определенную функцию. Выделяют, в частности, председателя, направляющего, работника компании, новичка, командного работника, исследователя ресурсов, наблюдателя-оценщика и завершителя-отделочника. А кто такой гинеколог? Никто. Он отшельник и этим подает дурной пример. Давайте думать, как вовлечь его в общественную жизнь.
Воцарилось молчание. Начмед играл авторучкой. Хирург рисовал узоры, терапевт откручивал пуговицу.
– Может, устроим футбольный матч? – предложил инфекционист. – Товарищеский. Поставим гинеколога на ворота.
– Хорошая мысль, – одобрил главврач. – Еще?
– Капустник, – пискнула главная сестра. – КВН. Скоро Восьмое марта.
– Отлично. Еще?
Было видно, что эти советы чем-то не нравятся главному. То есть он рад, но хочет большего.
– А давайте его полечим, – подал голос окулист, гораздый на всякие гадости. – Все вместе.
– Полечим? От чего?
– От чего-нибудь. На днях начнется профосмотр, он сдаст анализы. Мы найдем что-нибудь подозрительное и будем его обследовать. Проникновенно, бережно, заботливо, окружим теплом. Он ощутит наше участие и проникнется. Мы сломаем лед, а потом дружно поздравим его с тем, что ничего не нашли.
– Это можно, – улыбнулся уролог. – Бережно и заботливо.
– Отличная идея! – просиял главврач. – Пусть узнает, что такое дружеское плечо!
…Гинеколога подвергли многочисленным испытаниям. В его присутствии сотрудники шептались и участливо косились, в буфете пропускали без очереди. Главврач пригласил его к себе и закатил длинный монолог о готовности содействовать во всем. Предложил небольшой отпуск за свой счет, но потом. Кровь у гинеколога брали под местной анестезией. Грели присоски, когда снимали кардиограмму. В рентгеновском кабинете поставили печку, чтобы не замерз. Уролог не подвел и был аккуратен на грани влюбленности. Эндоскопист натер зонд салом. Нарколог сказал, что все мы люди, и налил двести граммов.
Через две недели в кабинет главврача вошел психиатр.
– Даже не знаю, с чего начать, – молвил. – Он дошел до меня. И его прорвало. Он полностью раскрылся.
