— Я уже говорил, — мнется Афоня.
— Да я забыл, память-то с дырой…
— Женихом!
— Правильно, — будто вспомнил Кузьма и легонько хлопает Афоню по плечу. — Заморенный малость, а так — ничего: вполне жених. Скажи Уле, сейчас придем.
Кузьма смотрит вслед брату: голова на шее у Афони как неспелый подсолнух на дудке — мотается.
— Э-эх! — по-мальчишески подскакивает Кузьма к Аверьяну. — А ну давай, кто вперед? — и припускает к реке.
Ульяна выглянула из-за бугра. Что стряслось с мужиками, какая оса ужалила? Братья наперегонки на яр, штаны долой — и бултых в воду.
— С жару-то, вот ненормальные, — а у самой тело тоже просит остуды.
Ульяна срывает пучок травы.
— Афоня, сбегай потри спину братьям.
Только Афоня подошел к берегу, как Кузьма хватает его и тащит в воду. Ульяна, забыв про чугунки, бежит на выручку. Кузьма хватает и Ульяну.
— Вот мы сейчас заступницу.
Аверьян кидается выручать Ульяну, и все трое наваливаются на Кузьму и валят его с ног в воду.
— Сдаюсь, — Кузьма поднимает руки.
Кофта на Ульяне намокла и так обтянула грудь, что соски рожками встали. Кузьма с трудом отвел взгляд.
— Юбку-то хоть бы сняла, — запаленно крикнул Кузьма.
Ульяна спохватывается:
— Ох ты, мать моя, — и, заплетаясь в юбке, бежит за кусты.
— Давай-ка я тебя искупаю, — и Кузьма ведет Афоню на глубину.
У Афони перехватывает дыхание:
— Обжи-га-ет!
Кузьма растирает Афоне спину травой до красноты.
— Ну-ка, Афоня, мне теперь, — подставляет Кузьма спину.
Афоня сдавливает распустившуюся на воде траву и начинает тереть Кузьме спину, но тут же бросает травяную мочалку.
— Что ты, братуха?
— Шкура у тебя худая, вон на плечах кровь, — осторожно пальцем дотрагивается Афоня до кровяных подтеков и отстраняется.
— Худая, говоришь? — смеется Кузьма. — Это что значит, дыроватая? А, Афоня? Я вот тебя сейчас обмакну на середине…
Афоня, поднимая брызги, бежит на берег, братья падают рядом на нагретый за день песок. Хорошо после холодной воды. Чистый песок искрится, лучится теплом и течет меж пальцев серебряными и золотыми струйками.
— Мойте руки — да к столу, — от костра зовет Ульяна.
— Руки мыть? Мы же из воды, — удивляется Афоня, натягивает штаны и никак не может ногой попасть в штанину.
— Ну что, Афанасий, — помогает натянуть ему на мокрое тело штаны Кузьма, — брюхо просит каши? — Он хлопает брата по тощему животу.
Афоня кивает:
— Со вчерашнего дня просит.
— Ну, тогда пошли. — Кузьма перекинул рубаху через руку. Плечи и спина у него в кровавых подтеках.
