Лёньке было понятно, но от этого незнакомый Выжитень нравился мальчику ещё больше. Между тем Хлопотун вернул веник за печь, сам вспрыгнул на сундук и с расстановкой заговорил:
— Опозорил он всех нас потому, что ушёл самовольно из дома, оставил его без присмотра. Хуже этого для доможила и придумать ничего нельзя. Да ты сам посуди: дом, хозяйство — всё оставил. А вдруг пожар, вдруг болезнь — ну кто тогда его деду поможет? Иной домовой — уж и хозяев-то на белом свете нету, и дом стоит пустой — а он из него не уходит, до конца его бережёт. А разрушат дом — он на развалинах жить остаётся. А этот при живых хозяевах из родного дома в заброшенный сарай подался!
Хлопотун был не на шутку сердит, его мохнатые уши не знали покоя. Наконец он решил, что негоже серьёзному доможилу так распаляться впустую, и махнул лапой:
— А что ему! В карты-то можно и в сарае играть!..
И Хлопотун продолжил свою уборку, нисколько не собираясь вести с Лёнькой задушевных разговоров. «Может, мне спать уйти?» — в замешательстве подумал мальчик, но тут другая, простая мысль пришла ему в голову.
— Хлопотуша, а давай я помогу тебе, — предложил он.
Хлопотун, напротив, так удивился, что замер на месте и его глаза от изумления сделались круглыми, как у кошки. Домовой не знал, что ответить, ему никто и никогда ни в чём не помогал. Наоборот, это он, следуя своей склонности, всю жизнь тихо и незаметно помогал людям. То, что сегодня человек захотел подсобить ему, было ужасно непривычно, неправильно и в то же время приятно.
— Да ты, поди, набегался за день-то, — тяжело переводя дух, ответил доможил, — ну а я днём сплю. — И нерешительно добавил:
— Может, в другой раз когда…
Лёнька не понял смятения Хлопотуна, зато хорошо почувствовал, что настроение его изменилось. И тогда он тихонько спросил:
— Хлопотуша, а много в вашей деревне домовых?
— Много? Какой там… Это раньше много было. А теперь раз, два — и обчёлся. Многие за хозяевами в чужие края подались, а остальным и податься-то некуда. В жилых избах только я да Кадило, а прочие — кто где… Кто в пустом курятнике ветру подвывает, кто, опять же, в сараюшке приют нашёл. Один домовёнок в старом магазине поселился, прямо смех. А что ты ему скажешь, неприкаянный мы нынче народ…
Лёнька догадался, что домовёнок — это вроде как маленький ещё домовой, доможилов ребёнок.
— Ну да, дитёнок и есть, — вздохнул Хлопотун. — Да ещё сирота. Прибился тут к нам с год назад. Буду, говорит, в вашем магазине жить, это, мол, самый красивый дом на всю деревню. Ну, живи, какой-никакой, а всё угол… А после поймали мы его. Раз ночью слышим: какие-то голоса в магазине. Мы чух-чух туда, окошко там одно выбито было, так мы к нему. Видим, домовёнок наш стоит за прилавком и важно так говорит:
