Первой панической мыслью было, что у нас лопнула шина, и машину выбросило на обочину.
Последующая была еще страшнее, потому что вдруг снова вспомнились эти жуткие фильмы про бандитов и гангстеров, где самых сильных и успешных пытались убрать с дороги, подкладывая под их машины бомбы, или стреляя в колеса, чтобы они попадали в страшные аварии.
Судорожно пытаясь понять, что конкретно случилось сейчас, я обернулась в панике на Хана, заметив лишь его полыхнувшие черные глаза и хищный взгляд, который буквально кинулся на меня, когда Хан подался вперед так быстро и резко, что я снова вскрикнула, тут же оказавшись распластанной на опущенном сиденье и придавленная большим телом, возвышающимся сверху.
Ремень безопасности не давал мне даже пошевелиться, как и стройное мощное тело, когда Хан раздвинул мои ноги коленом, зажав левой рукой лицо, и упираясь локтем правой руки над мои плечом, укладываясь сверху, и даже не пытаясь держать свое тело на весу, словно стараясь влиться в меня. Его пьянящий пряный аромат и горячие дыхание в миг оказались так невыносимо близко, а блестящие глаза полыхали так хищно и жадно, что я бы закричала, если бы только успела, потому что губы Хана не дали этого сделать, впившись жестоко и жадно.
Теперь я понимала, почему мой поцелуй вызвал его смех, потому что это на самом деле едва ли можно было назвать поцелуем, а то, что творил он….
Боже, это было где-то на грани помешательства голодного хищника, когда сильные длинные пальцы впивались в мой подбородок, не позволяя сдвинуть голову с места, а властные губы сминали мои, заставляя их раздвигаться, куда сразу же проник горячий язык. Требовательный и жадный, он порхал внутри меня, то ласкаясь и гладясь, словно ручной зверь, то отстраняясь, когда Хан вдруг принимался прикусывать мои влажные от поцелуя губы, облизывая их, и снова резким движением проникая внутрь, чтобы снова и снова, раз за разом кусать и ласкать, втягивать в себя и буквально облизывать, заставляя меня всхлипывать и пытаться хватать ртом воздух, наполненный его терпким пряным ароматом, пока была такая возможность на долю секунды, когда мой рот оказывался хотя бы в частичной свободе.
Жесткой. Страстный. Властный. Терпкий. Всепоглощающий. Жадный. Хищный. На грани безумия.
Вот какой был этот поцелуй, отчего мои губы вмиг опухли, а мозг отключился, словно запутавшись в этом тяжелом насыщенном аромате большого нависающего надо мной тела, когда я просто перестала поминать свое положение в пространстве, ощущая только его требовательные губы, сильные жестокие пальцы и тяжелое тело, которое вдавливало меня в сиденье.
