Мечник со сломанной ногой отползал назад, сжимая раздробленную конечность здоровой рукой. Резкое болезненное дыхание сипело сквозь сжатые зубы.
— Неужели вы думали, что сможете одолеть в бою меня, Пертурабо? Что пятерых будет для этого достаточно?
Он нагнулся, схватил мужчину за жилет и, вздернув в воздух, свободной рукой сорвал с его головы маску, под которой обнаружилось покрытое татуировками лицо дел-конца.
— Кто за этим стоит? Кто?
— Я ничего не скажу, — бросил убийца.
— Сколько бы тебе не платили, поверь, окажется мало. На твоем месте я бы пересмотрел свою клятву молчания.
Делконец плюнул в лицо Пертурабо. Кровавая слюна потекла по щеке великана, а в мозгу, затмевая все доводы рассудка, возопила ярость.
Пертурабо отшвырнул маску и принялся душить мечника. Лицо мужчины налилось багрянцем, а изо рта высунулся раздутый язык.
— Кто за этим стоит? — повторял гигант. — Кто? КТО?!
Мужчина захрипел. Возможно, он пытался говорить, но если за булькающими звуками и крылись слова, никто их не мог разобрать.
— Так ты ничего не добьешься! — вмешалась Каллифона. Девушка схватила брата за руку и попыталась оттянуть. С таким же успехом она могла пробовать сдвинуть гору. — Хватит! Оставь его дознавателям. Пусть они вытягивают из него правду!
Но Пертурабо не слышал. Слова сестры тонули в биении крови в ушах. Темное бешенство овладело им.
— Пертурабо! — закричала Каллифона.
Брат наконец посмотрел на нее, но увидев перекошенное от злости лицо, девушка отпрянула. Лишь тогда он постепенно начал приходить в себя. В его руке горло обмякшего убийцы превратилось в кровавую массу. Пальцы гиганта так глубоко погрузились в шею жертвы, что обхватили позвоночник.
Пертурабо отпустил мертвеца.
— Я… Извини меня, — пробормотал он, тяжело сглотнув. — Эта опасность для нас… для тебя… Я… не сдержался. Ты была права — следовало оставить его в живых…
— Теперь мы не узнаем, кто их послал, — произнесла Каллифона.
— По крайней мере, не сейчас, — согласился великан. — Это мог быть кто угодно. Даммекос, твой брат…
— Пертурабо! — воскликнула девушка, шокированная его словами. — Что ты говоришь?
— Но ведь скрывать внутренний излом за железным фасадом — это же так по-олимпийски, разве нет? Твой брат мог воспользоваться тобой, чтобы добраться до меня. Ты знаешь, он на такое способен.
— Доказательств нет, а бросаться подобными обвинениями слишком, даже для тебя. Отец? Как ты вообще мог подумать о таком?
Пертурабо отвел глаза в сторону.
