Наверно, это очень больно – упасть на жерди. Если бы не отсутствие чувствительности, Топ об этом бы знал. Он выбрал одну из палок. Не самую длинную, но достаточную для того, чтобы коснуться бутылки с водой. Сначала «определил» полторашку, потом, в течение пятнадцати минут, наугад, пытался придвинуть ее к себе.
Устал, как горнорабочий мерин, выдавший из забоя на-гора полсотни вагонеток с рудой. Какое-то время, в предвкушении наслаждения живительной влагой отдыхал, чувствуя себя вполне счастливым человеком. Потом взял рукой бутылку и… застонал от разочарования. Это была не та бутылка, в которую Топ вчера вечером набирал свежей проточной воды из ручья. Та заполнена под горлышко. В его руках была другая, которую он оставлял на лабазе, когда сидел ночью год назад в это же время. В ней было не больше кружки воды.
Где вчерашняя бутылка с водой? Сколько раз Топ пытался приподняться, но так и не увидел. Возможно, отлетела куда-то в сторону, в кусты. Или за поваленную пихту, что лежит рядом с ним с левой стороны. Это «открытие» так взволновало, что над лицом завис троекратный рой комаров. Открутил пробку, сделал несколько глотков. Прошлогодняя вода казалась глотком свежего воздуха после угарного дыма. Никаких отрицательных привкусов, затхлости или застоя. Обыкновенная вода, как только что набранная из ручья: прохладная, чистая, вкусная. Может быть, это ему так казалось, потому что пересохший язык не чувствовал вкусовых качеств. Во рту – жжение, противный, липкий запах. В горле – пересохший «гофрированный шланг».
Вода не утолила жажду. Только промочила горло, тут же впиталась и… усилила потребность в питье. Что такое для человека сто пятьдесят – двести граммов воды, если он не пил со вчерашнего вечера, да к тому же ел солонину? Была бы возможность, Топ выпил литр или больше. Но он воздержался от искушения. Оставил половину запаса на будущее, которое (теперь он уже не сомневался) неопределенно! Закрутил пробку, положил бутылку около головы, чтобы всегда была рядом. Так надежнее.
Опять навалилась усталость, как после тяжелого перехода. Глаза закрываются, хочется спать. После легкого утоления жажды Топ не может отказать себе в желании отдохнуть несколько минут. Он знает, что после сна приходят силы. Так было всегда. «И так будет сейчас», – надеется он и, натянув от комаров капюшон, медленно закрывает глаза…
…Топ очнулся от внутреннего импульса, как от толчка, как будто через мозг пропустили небольшой разряд тока. Что это было, сон? Нет. Не спокойный, бодрящий тело и душу отдых. А сумбурный побег от снежной лавины… Что с ним? Посмотрел по сторонам, вспомнил все, что произошло. И опять на душу легла свинцовая чушка.
