Компанию составлю вам».
Тут рыцарь удалился прочь,
Гавэйн же вовсе был не прочь
Побыть наедине с девицей,
Такой прелестной чаровницей.
Та столь воспитанна была,
Что с ним наедине могла
Остаться вовсе без надзора.
Любовь – вот тема разговора.
К иной же обратиться теме –
Лишь попусту им тратить время.
Гавэйн авансы ей сулил,
Взывал к ней, о любви молил,
Клянясь ей в верности до гроба.
И «нет» не молвила особа,
Дав всё ему, чего желал.
Тут ненароком подвассал
Вошёл к ним и узнал Гавэйна,
В то время как они лилейно
Слились в лобзаньях и объятьях.
Увидев их в таких занятьях,
Не удержался подвассал,
Что было мочи закричал:
«О женщина, позор тебе!
Пусть Бог тебя лихой судьбе
Предаст за то, что снизошла ты
К тому, кого должна была ты
Возненавидеть больше всех!
Безумная, ты впала в грех,
Природе низменной верна.
Его ты сердце взять должна
Руками, вовсе не устами.
Одним лишь поцелуем даме
Взять сердце рыцаря дано,
И будет пленено оно.
Его бы лучше, разумею,
Рукой ты б вырвала своею.
Творить добро – роль женщин всех,
А на уме у них лишь грех.
Та, в ком одна лишь добродетель –
Не женщина, Господь свидетель.
Она утратит это званье,
Когда творит благодеянья.
А ты-то женщина и есть,
Коль рядом пригласила сесть
Убийцу твоего отца,
И ты целуешь наглеца.
Как только женщине случится
Всего желанного добиться,
Она забудет всё на свете».
Он вышел, молвив речи эти.
Гавэйн и слов тут не нашёл.
Упала девушка на пол,
И так без чувств она лежала.
Гавэйн поднял её, дрожала
От страха, бедная, она,
Ещё бледна и зелена.
Придя в себя, сказала так:
«Ах, мы погибли! Страшный знак:
Умру совсем безвинно я
И вы, мой друг, из-за меня.
Стечётся весь народ сейчас же,
Их десять тысяч, больше даже,
И эту башню окружат.
Здесь есть оружья целый клад,
И я его сейчас вам дам.
Храбрец прекрасно смог бы сам
И рати противостоять».
И чтоб хоть как-то страх унять,
Оружье принесла мгновенно.
Вооружив его отменно,
Она не так уже боялась.
Щита, к несчастью, не сыскалось,
Вооружился наш герой
Большою шахматной доской,
Сказав: «Подруга, не ищите,
К такой прибегну я защите».
Фигуры из кости слоновой
Он высыпал на пол дубовый.
Фигуры прочности отличной
Стократ тяжеле, чем обычно.
Раз биться выпало, теперь
Решил он перекрыть и дверь,
И вход в ту башню для защиты;
Эскалибур
[99]с ним знаменитый,
На свете самый лучший меч,
Металл, как древо, мог рассечь.
Тот подвассал, из башни выйдя
И мэра по пути увидя,
И эшевенов
[100], и простых
Сограждан множество своих,
Не дрянью вскормленных уж точно,
Так были все дородны, мощны,
