Хозяин. Прежде всего заплатите.
Лебре. Если здесь притон для преступников, то я не заплачу ни одного су.
Хозяин. Да объясни же своему приятелю, где он находится.
Грассе. Это — странное место! Сюда приходят люди, которые играют роль преступников, — и преступники на самом деле, хотя и не сознающие своей преступности.
Дебре. Как так?
Грассе. Обрати внимание: то, что я сказал сейчас, очень остроумно и могло бы создать успех целой речи.
Лебре. Я ничего не понял из того, что ты сказал.
Грассе. Я ведь говорил тебе, что Проспер был моим директором. И он продолжает разыгрывать со своей труппой комедии, — только уж в другом роде. Мои прежние товарищи, актеры и актрисы сидят здесь за столами и выдают себя за преступников. Понимаешь? Они рассказывают такие истории, что волосы становятся дыбом, но они никогда не переживали их, говорят о злодеяниях, которых никогда не совершали… Приходящая сюда публика испытывает приятную дрожь, воображая себя сидящей среди опаснейших отбросов Парижа — мошенников, воров, убийц и…
Лебре. Какая же это публика?
Хозяин. Знатнейшие парижане.
Грассе. Аристократы.
Хозяин. Придворные..
Лебре. Долой их!
Грассе. Это доставляет им удовольствие, встряхивает их расслабленные чувства. Здесь я начал, Лебре, здесь я держал свою первую речь, как бы в шутку… и здесь же я стал ненавидеть этих сидевших среди нас собак, разряженных, надушенных, отъевшихся… Я очень доволен, мой добрый Лебре, что тебе пришлось увидеть место, откуда вышел твой великий друг. (Другим тоном): Скажи-ка мне, Проспер, если дела пойдут плохо…
Хозяин. Какие дела?
Грассе. Ну, моя политическая карьера… Принял бы ты меня снова в твою труппу?
Хозяин. Ни за что на свете!
Грассе(небрежно). Почему? Быть может, и рядом с твоим Анри найдется еще место для человека с дарованием.
Хозяин. Не говоря уже об этом… я боялся бы, что ты можешь забыться и серьезно напасть на одного из тех гостей, которые платят деньги.
Грассе(польщенный). Это, конечно, возможно.
Хозяин. Я… я же держу себя в руках…
Грассе. Право, Проспер, я должен признаться, что преклонился бы перед твоим самообладанием, если бы не знал случайно, что ты трус.
Хозяин. Ах, милейший, я довольствуюсь и тем, что могу сделать при своем ремесле. Мне приятно говорить людям в глаза то, что я о них думаю, ругать их, сколько душе угодно, в то время, как они принимают мои слова за шутку. Это тоже своего рода способ излить свою злобу. (Вынимает кинжал и вертит его в руках)
