Лебре. Ты… несомненно.
Грассе. А каков я был?
Лебре. Великолепен.
Грассе. Слышишь, Проспер? Я встал на стол… Подобно изваянью… да… и тысяча, пять тысяч, десять тысяч людей окружили меня — так же, как Камилла Демулэна… и так же приветствовали меня криками восторга.
Лебре. Крики восторга были даже громче.
Грассе. Да… немногим, но все же громче. Теперь все они двинулись к Бастилии… и я в праве сказать: они последовали моему зову! Клянусь тебе, еще до вечера она будет нами взята.
Хозяин. Разумеется, если только стены рушатся от ваших речей!
Грассе. Как… речей? Ты оглох, что ли?.. Теперь там пальба. Наши храбрые солдаты помогают. Они питают такую же адскую злобу к этой проклятой тюрьме, как и мы. Они знают, что за этими стенами сидят их братья и отцы… Но они не стреляли бы, если бы мы не произносили речей. Милый мой Проспер, сила духа велика. Посмотри… (Обращаясь к Лебре). Где у тебя воззвания?
Лебре. Вот они… (вынимает из кармана брошюры).
Грассе. Это самые новые брошюры; их только что раздавали в Пале-Рояле. Это — брошюра моего друга Черутти «На память французскому народу»… вот «Свободная Франция» Демулэна, который, по правде сказать, лучше говорит, чем пишет.
Хозяин. Когда же, наконец, появится твоя, о которой ты так много говорил?
Грассе. Теперь нам не нужны брошюры. Наступило время действовать. Только негодяи сидят сегодня в четырех стенах. Всякий мужчина должен быть на улице!
Лебре. Браво, браво.
Грассе. В Тулоне убили мэра, в Бриньоле разграбили дюжину домов… только мы в Париже все еще медлим и все позволяем делать над собою.
Проспер. Теперь уж нельзя сказать этого.
Лебре(все время пивший). Вперед, граждане, вперед!
Грассе. Вперед!.. Закрывай свою лавчонку и ступай с нами!
Ховяин. Я приду, когда настанет время.
Грассе. Ну да, когда минет опасность.
Хозяин. Милейший, я люблю свободу не меньше твоего, но, ведь, у меня есть свое призвание.
Грассе. Теперь у парижских граждан только одно призвание: освобождать своих братьев.
Хозяин. Да, у тех, кому делать больше нечего!
Лебре. Что он сказал? Он глумится над нами!
Хозяин. И не думаю. А теперь убирайтесь-ка поздорову. Скоро начнется представление. Вы мне не нужны для этого.
Лебре. Как. представление? Разве это театр?
Хозяин. Конечно, театр. Ваш друг сам играл здесь две недели назад.
Лебре. Ты здесь играл, Грассе?…Зачем ты позволяешь этому человеку безнаказанно глумиться над тобой!
Грассе. Успокойся… он прав — я здесь играл, потому что это не простой кабачек, а притон для преступников. Идем.
