Мальчик из джунглей | страница 42
День ото дня я становился сильнее и проворнее, а вместе с тем и бесстрашнее. Свои пределы я при этом знал: я ведь не гиббон и не орангутан. Но каждое дерево, каждая лиана словно бросали мне вызов. И я с восторгом этот вызов принимал, как бы трудно ни было забраться на высокую ветку. К тому времени я научился лазить быстро, держался пальцами не только рук, но и ног, а вниз не смотрел. На ферме в Девоне я много лазил по деревьям, но в глубине души всегда побаивался. Если честно, высоту я не особенно любил.
А теперь высота меня ничуть не пугала, ни капельки. Когда я бежал, у меня в ногах точно оживала какая-то пружина. Откуда-то взялись ловкость и чувство равновесия, которых у меня раньше и в помине не было. Все выходило как-то само собой. Раньше я бы долго перебирался через упавшее дерево, а сейчас просто перепрыгивал его, как олень. Всякие скачки и прыжки через препятствия давались мне на удивление легко. Меня так и распирало от моей новой силы. Я мог бежать целый день и не устать. Поэтому, когда от перемазанной Уны несло за тридевять земель, я просто бежал впереди неё. И мог бы так бежать хоть целую вечность.
Правда, иногда джунгли вокруг нас становились совсем непроходимыми. Тогда волей-неволей приходилось забираться к Уне на шею, даже если от неё воняло. Своими силами мне бы не продраться через чащу. А Уну густые деревья вообще не волновали, она шагала как по широкой дороге. Я-то, понятно, так не мог. Слониха старалась выбрать путь полегче – если такой был. Но был он не всегда, да ещё временами Уне на глаза попадались какие-нибудь особенно сочные фрукты или листья. И тогда уж она без раздумий шла напролом, расшвыривая и круша всё вокруг своим массивным телом и топча подлесок ножищами.
В густых джунглях мне приходилось ох как несладко. Даже можно сказать, мне грозила опасность. Ветки, растревоженные Уной, так и норовили хлестнуть меня по лицу, и повсюду торчали острые шипы. Поэтому мне приходилось лежать ничком, распластавшись на её шее. Стоило поднять голову в неподходящий момент или зазеваться, и готово дело – свежая царапина. С непривычки такое случалось со мной сплошь и рядом – шрамы у меня красовались по всему телу. Но я быстро усвоил, что при здешней влажности любая пустяковая ранка тут же начинает гноиться, а заживает очень медленно. В джунглях лучше не лечить раны, а избегать их. Болячки, царапины, укусы насекомых – для меня всё это были не шуточки, и я, как умел, старался от них уберечься.
