— Мам, ты видишь, как мы живем? И тебе хочется, чтобы так всю жизнь? Вот так? Считать копейки, мечтать о зимних сапогах?
Тут и проявилась Жанна, которой удалось пристроиться куда-то в Москве. Не то чтоб уламывала, но давала в письмах понять, что Юля могла бы сняться в сериале. Сначала в небольшой роли, потом… Может, ей повезет? Юлька несколько раз уезжала «на разведку» то в Москву, то еще куда-то… И вот теперь решилась ехать окончательно.
Татьяна Витальевна долго еще не могла заснуть — ворочалась, сбивая простыню, вздыхала, мучилась смутными тревогами, а задремав, видела тяжелые, неприятные сны.
Юля спала без сновидений. Собранные чемоданы стояли в углу. До поезда на Москву оставалось четыре с половиной часа.
На рассвете Юля прощалась с матерью.
— Ты уж прости, если чего не так сказала, — вздохнула Татьяна Витальевна. Она куталась в старческую серенькую кофту, полные ее плечи вздрагивали, и это вызвало у Юли новый приступ раздражения. И чего трясется, как овца! То бой-баба, кого угодно переорет, а то раскисает…
— Ну ладно, ладно. — Юля небрежно чмокнула мать в щеку. — Ты иди, не стой на холоде. Я пойду в купе.
— Нет уж, как же это, — засуетилась Татьяна Витальевна. — Я, как положено, помахать тебе хочу, когда поезд тронется. А ты иди, а то замерзнешь.
— Да нет, я уж с тобой постою, — со вздохом отвечала Юля.
— А то, может, осталась бы? — сказала мать, словно продолжая вслух какую-то невысказанную мысль. — Замуж бы вышла за хорошего человека, ребенка родила и забыла про театры-то свои… Андрей Геннадьевич за тобой ухаживал, такой солидный, обеспеченный человек, ты бы за ним горя не знала!
— Успеется. — Юля улыбнулась матери, собравшись с силами. В конце концов, она не виновата, что так досаждает дочери. Надо доставить ей на прощание пару приятных минут. Это же нетрудно… — Береги себя, мамулечка, — защебетала Юля. Судя по всему, с минуты на минуту должны были скомандовать отправление. — А за меня не волнуйся. Я себе там такого мужа оторву, тебе и не снилось! А там тебя к себе возьму… Не бойся, ты же знаешь, я умная девочка!
— Знаю, знаю. — Татьяна Витальевна украдкой смахнула со щеки слезу. — Ладно уж, ступай в вагон. Я пошла. Юля! Погоди.
Юля обернулась, вглядываясь в лицо матери.
— Юлечка… Ты вернешься?
— Конечно, мам. Что за вопрос? Я вернусь, или ты ко мне переедешь…
— Ты прости уж меня, доча… Нескладно все как-то вышло…
— Ну что ты, мам. Тебе не за что прощения просить…
— Есть за что. Ну ладно, иди в вагон. И правда холодно.
