— А когда ты встаёшь по утрам?
— Завтра в девять часов. Я лечу в Красноярск, короче — в Сибирь.
— Если встретишь там бывшего русского писателя, то скажи, что он сошёл с ума.
— Он сошёл с ума, он сошёл с ума, — подхватил голос издалека, — он давно наш… Переключаю на основную линию.
Где-то далеко, но отчётливо слышно раздался щёлк переключения. Алексей Петрович прослушивал всю линию. Издалека возник другой мужской голос. Он властно произнёс:
— Алексей Петрович — твёрдый орешек. На этот раз он выскользнул. Пускай погуляет денька два-три. Теперь мы знаем, на что он способен. Он от нас не уйдёт… А что с другими?
Подсобный голос на линии стал перечислять имена и фамилии известных и малоизвестных писателей, художников, музыкантов, учёных; среди выдающихся попадались заурядные. Властный голос определял их положение и судьбу:
— Этот отпадает, а тот наш, тот тоже наш, и тот наш, тот отпадает, и тот отпадает… Феликс Жериборов? Что о нём слышно? Анекдот! Он приснился Москве и его ищет ОМОН? Пускай ищет. Мы им займёмся позже. Он отпадает. Этот готов, и тот готов, и тот, и тот…
«В основном, они срезают цвет нации», — подумал Алексей Петрович. Вдруг прозвучала фамилия Ивана. Он вздрогнул. Властный голос помедлил и определил:
— Пускай летит в Сибирь. Он оттуда не вернётся.
Иван сидел напротив и ничего не слышал. Алексей Петрович тихо шепнул через стол:
— Иван, не лети в Сибирь.
Тот посмотрел на него с удивлением. Алексей Петрович боялся, что его услышит голос, и больше ничего не сказал. Но его услышали. Властный голос на линии обратился прямо:
— Не лезь не в своё дело! Положение меняется. Спускайся в подъезд. Там тебя встретят.
— Там тебя встретят, — повторил глумливо подсобный голос.
Раздался звонок телефона. Иван встал и пошёл в конец коридора, где находился телефон. Коротко поговорил и вернулся обратно.
— Звонила твоя жена. Она уже дома. Спрашивает, как ты себя чувствуешь?
— Как я себя чувствую? — поднял глаза Алексей Петрович. — А чёрт его знает.
— Чёрт знает, — глумливо произнёс голос издалека и повысил тон: — Чёрт всё знает. Спускайся вниз, тебя встретят и поведут в одно тайное местечко. Там тебя разделают под орех. Ох, разделают. Кровью истечёшь по капле.
Алексей Петрович понял: надо действовать. В его положении это означало: надо говорить и говорить, чтобы заглушить голоса. Он начал так:
— Иван, поставь чайник. Ничего. Буду пить одну кипячёную воду. В горле пересохло.
Он говорил длинно и сбивчиво и заметил, что пока он говорил, то голос молчал, не вмешивался. Алексей Петрович стал говорить что попало. Так говорят пьяные или чем-то взволнованные люди. Иван с удивлением поглядывал на него. Алексей Петрович перевёл дыхание и сказал:
