— Найтон передал мне, что ты звонила, — сказал ван Олдин. — Я полчаса как из Парижа. Что на этот раз учинил твой Дерек?
Лицо Рут вспыхнуло:
— Это черт знает что! Его поведение переходит все границы! — вскричала она. — Он даже выслушать меня не хочет!
Ее голос дрожал — и не только от гнева, но и от растерянности.
— Ничего, меня-то он выслушает, — грозно сказал миллионер.
— Я уже месяц почти его не вижу, — продолжала Рут. — Он всюду появляется с этой женщиной.
— С какой женщиной?
— С Мирей, танцовщицей. Из «Парфенона»[14].
Ван Олдин молча кивнул.
— На прошлой неделе я разговаривала с лордом Леконбери. Он был очень мил, он очень мне сочувствует. Обещал поговорить с Дереком как мужчина с мужчиной.
— Хм!
— Что значит «хм», папа?
— Как будто ты сама не понимаешь? Что может бедняга Леконбери?! Разумеется, старик сочувствует тебе, хотел бы утешить. Его сын и наследник женат на дочери одного из богатейших людей Соединенных Штатов, и он, естественно, тщится «держать марку». Но он уже одной ногой в могиле, и Дереку абсолютно наплевать на все его призывы образумиться.
— А ты, ты можешь что-нибудь сделать, папа?
— Смог бы, — сказал миллионер после паузы. — Тут есть разные пути, но только один по-настоящему правильный. Весь вопрос в том, хватит ли у тебя мужества, Рут?
Их глаза встретились. Отец утвердительно кивнул.
— Я сказал именно то, что хотел сказать. Достанет ли тебе твердости признать перед всеми, что ты ошиблась. Есть единственный способ выбраться из этой грязи, Рут. Начать все сначала.
— Ты имеешь в виду…
— Совершенно верно. Развод.
— Развод!
Ван Олдин криво усмехнулся:
— Ты произнесла это слово, Рут, так, словно слышишь его впервые в жизни. А между тем твои друзья разводятся чуть ли не каждый божий день.
— Да, конечно, но… — Рут смолкла и прикусила губу.
— Хорошо тебя понимаю, Рут. Ты ведь похожа на меня, и тебе трудно мириться с потерей. Но пойми, бывают случаи, когда иного пути нет. Я могу вынудить Дерека вернуться к тебе, но долго это все равно не продлится. От него, Рут, толку не будет, уж ты мне поверь. Не могу простить себе, что вообще позволил тебе выйти за него замуж. Но ты так этого хотела, а он с таким пылом твердил, что начнет новую жизнь… Однажды я уже попробовал помешать тебе, дорогая…
Последние слова он произнес, не глядя на дочь, а иначе он бы заметил, как она вспыхнула…
— Да, попробовал, — подтвердила она.
— На второй раз меня не хватило. Не могу передать тебе, как я теперь об этом жалею. Ведь последние несколько лет тебе пришлось несладко.
