Найтон прижал руку к груди.
— Уверяю вас, мистер Кеттеринг, будь моя воля, я ни за что бы не явился к вам с подобным поручением.
— Не переживайте, — прервал его Кеттеринг. — Вам не о чем беспокоиться, вы ведь здесь ни при чем. И все же — я задал вам вопрос.
Найтон тоже поднялся со стула, он говорил спокойнее, чем раньше.
— В случае вашего отказа, — сказал он, — мистер ван Олдин поручил мне довести до вашего сведения, что он оставит вас без гроша. Это совершенно однозначно.
Кеттеринг поднял брови, но самообладания не утратил.
— Ну, ну, — сказал он. — Он вполне может сделать это; кто же осмелится перечить гражданину великой Америки с мешком миллионов в придачу! Сто тысяч! Подкуп — дело серьезное. А предположим, я потребую двести тысяч — что тогда?
— Я передам мистеру ван Олдину, — сказал бесстрастно Найтон. — Это ваш ответ?
— Нет, — ответил Дерек. — Как ни смешно — нет. Передайте моему тестю, что он может катиться к черту вместе со своими посулами. Я выразился достаточно однозначно?
— Вполне, — сказал Найтон. Он поднялся, помедлил секунду и добавил: — Позвольте сказать вам, мистер Кеттеринг, я рад, что вы выразились именно так.
Дерек ничего ему не ответил. Гость ушел, а он так и сидел погруженный в раздумье. Странная улыбка тронула его губы.
— Будь что будет, — проговорил он чуть слышно.
Глава 10
В «Голубом экспрессе»
— Папа! — испуганно вскрикнула Рут Кеттеринг. Она сегодня была сама не своя. В длинном норковом манто и в покрытой красным китайским лаком шляпке она, глубоко задумавшись, медленно прохаживалась по переполненной платформе вокзала Виктория[48]. Неожиданное появление отца и его сердечное приветствие привели ее в замешательство.
— Что с тобой, Рут, как ты испугалась!
— Я не ожидала тебя увидеть, папа. Мы ведь с тобой попрощались вчера вечером, ты сказал, что на утро у тебя назначена деловая встреча.
— Ну да, так оно и есть, — сказал ван Олдин. — Но ты для меня важнее всех деловых встреч вместе взятых, вот я и пришел повидать тебя напоследок.
— Это ужасно мило с твоей стороны, вот бы и тебе поехать со мной!
— А вот возьму и поеду! — пошутил ван Олдин. И с изумлением увидел, как Рут покраснела, ему даже показалось, что в глазах у нее мелькнул страх. Она рассмеялась, напряженно и нервно.
— Я вдруг подумала, что ты и вправду собрался со мной ехать.
— Ты была бы рада?
— Ну, разумеется, — чересчур пылко заверила она.
— Ну что ж, приятно слышать.
— Все равно мы скоро увидимся, — продолжала Рут. — Ты ведь хотел приехать туда через месяц.
