Кажется, он смутился, начал говорить что-то извиняющееся, но тут вернулась горничная с нашим кофе, и он тут же умолк. Кофе был в двух одинаковых круглых чашках, и выглядел… Я сглотнула и увидела, как Артур прищурился и плотно сжал губы – кофе был абсолютно одинаковый на вид. Готова поклясться, что и на вкус тоже. Надо было выбирать чай.
– Приятного аппетита, – вежливо сказала горничная и снова ушла в дом.
– Угощайся. – Артур махнул рукой над столом и снова занялся бутербродом.
– Спасибо, – пробормотала я.
В горло ничего не лезло, но, чтобы не вызывать лишних вопросов, я потянулась и намазала поджаренный хлеб вареньем. В голове бурлило столько мыслей, что она начала болеть. Смешно – чем больше ты можешь сказать человеку, тем меньше знаешь, о чем говорить. Черт, да я даже не знала, как его называть и как к нему обращаться, на «вы» или на «ты»!
– Чем собираешься заниматься в будущем? – полюбопытствовал Артур.
Вопросы о профессии? Серьезно?
– Музыкой. – Я почувствовала себя очень глупо.
Он удивленно выгнул торчащие клоками брови.
– Играешь на чем-нибудь, хм, типа пианино?
– Нет, на гитаре. У меня будет своя группа. – Я уставилась на него в ожидании реакции.
Как ни странно, большого шока не последовало.
– Для этого нужно много работать, – помолчав с мгновение, поучающим тоном сказал он. – А как ты учишься?
Я чуть не застонала, не веря своим ушам. Это все больше напоминало разговоры с мамиными подругами, которые приходили в гости.
– Нормально, – отрезала я и принялась пить кофе.
На пару минут воцарилась тишина.
– Мне, к сожалению, нужно ехать по делам, – прервал ее Артур.
У меня замерло сердце. И это… Это все?!.
– Может быть, тебе по дороге? – продолжил он. – Я еду в сторону рыбного рынка, могу подбросить.
– Да, – я торопливо кивнула, покраснев. – По дороге. До большой развилки, где идет спуск на пляж.
– Отлично. – Он встал из-за стола. – Я сейчас.
* * *
Один раз, когда я была маленькой, я упала с велосипеда на старые доски и потом целых два дня проходила с несколькими тонкими щепками в коленке – терпела, лишь бы ко мне не лезли с противным пинцетом. К концу второго дня коленка стала красной и распухла, было невыносимо больно, и мне пришлось сдаться и пожаловаться маме. Вынимать щепки было ужасно, но потом стало намного легче.
Тогда я запомнила, что занозы нужно вытаскивать, какими бы они ни были, иначе все будет только хуже. Рано или поздно я должна была вытащить и самую глубокую занозу, которая сидела внутри всегда и то и дело отзывалась, напоминая о себе. И когда мы с братом, наконец, смогли исполнить свою мечту и засобирались на остров, стало ясно, что пора это сделать.
