Утро было приятным, что на моей практике ничего хорошего не сулит. Рон уже успел освежиться. Я повторил его маневр и сразу стал собираться. Дождь за ночь успел закончиться, вещи высохли. Свежие и бодрые мы позавтракали и вышли из трактира. Наших лошадей привели спустя минуту. Трактирщик и его жена благодарили нас за внимание, уделенное их трактиру, и приглашали заходить еще. Мы выехали со двора и остановились. На перекрестке стоял Ширн.
— Что потерял? — спросил я у него.
— Я тут просто гуляю. Нор тренирует ребят за трактиром, а мне дела нет.
— Тогда пройдись по деревне и купи нам меда. — невпопад вставил Рон свою любимую тему. Парень только кивнул. А мы поехали в сторону ворот. Деревня уже жила своей жизнью, люди сновали туда-сюда и не обращали на нас внимания.
— И зачем тебе мед? — спросил я для поддержания беседы.
— Давно не пробовал местный. Тут каштаны недалеко растут, а от них такой мед выходит… М-м-м-м… закачаешься…
— Тебе лишь бы пожрать….
Около открытых ворот стояли два стражника в красных мундирах и с высокими черным шапками на головах. Мы проехали между ними без каких-либо препятствий, что радовало. Лошадей оставили в городской конюшне, так как правила, касающиеся лошадей, никто не поменял — в городе только кареты или пешие. Город сильно изменился, но особенно сильно это было видно по жителям. Если в первый свой приход я смотрел на нарядных дам, то сейчас их попросту не наблюдалось. Люди были либо бедными, либо совсем нищими. Жалкое зрелище, если честно. Даже Кампф в свои темные времена не был таким убогим. А вот стражников в красном было много, однако нас никто не трогал. Более того, мне даже не предложили разоружиться, или коса для них это не оружие?
Рон шел подавленный и все время бухтел себе что-то под нос. Я не мешал ему, это, как правило, мне дороже выходит. Добравшись до старой рыночной площади, мы увидели стены Тирского собора и церковь. Все так, как я оставил. Чуть не прослезился от воспоминаний. Но это было давно. Мы подошли к церковным дверям, и к нам вышли два монаха в рясах ослепительно белого цвета. На поясах у них висели мои любимые палицы.
— Доброго дня, братья. — первым заговорил Рон и медленно кивнул. Те ответили так же. — Пропустите ли вы нас, путников с дороги, дабы мы могли принести молитву светлому Тиру, да покаяться в грехах своих перед ликом Его?
— Тир всегда рад встретить страждущих. — ответил монах, что стоял справа. — Но я не могу пропустить человека, что несет с собой оружие. Пусть он оставит его у нас, и путь ему будет открыт.
