Их препирательствам положила конец пришедшая горничная Иветта. Клер поблагодарила ее за женские мелочи, которые та заботливо приготовила для гостьи.
Когда горничная ушла, они сели за стол. Клер тщательно намазывала свежий хрустящий круассан маслом. Алексей заметил, что ее руки дрожат.
– Словно с меня недостаточно этого издевательства… – едва слышно пролепетала она.
– Издевательства?
– Возможно, для тебя совместные завтраки с человеком, которого ты знаешь меньше суток, – дело привычное, но мне неприятно быть рядом с тобой.
Алексей напрягся. Так вот о чем она думает!..
– Я не меняю женщин как перчатки, – негромко сказал он. Словно это могло что-то изменить или исправить.
– Да, и не спишь с девственницами. Как тебе новые ощущения?
– Какая разница, ты-то больше не девственница.
Покраснев, Клер со звоном уронила нож, вздохнула и опустила глаза на тарелку. Алексею не нравилось, что она пытается скрывать от него свои истинные чувства. Между ними теперь не должно быть секретов. Ей следует понять, что одной ночью их отношения не закончатся.
Он потянулся через стол и взял Клер за подбородок, чтобы видеть ее глаза. В ее взгляде таились страх, замешательство, отголоски желания и море тоски. Алексей вновь испытал доселе неизвестное желание – успокоить, обнять.
Она резко дернулась.
– Я хочу домой.
Алексею захотелось ударить рукой по столу, но он сдержался.
– Почему?
Сердце Клер сжалось. Как же ей хочется выглядеть спокойной! Прежде у Клер прекрасно получалось, в прямом и переносном смысле, держать людей на безопасном расстоянии. Однако теперь она не могла ничего поделать со взглядами Алексея, которые, казалось, проникали прямо в душу. То и дело Клер приходилось напоминать себе, что для этого человека она лишь трофей, награда, приз… Но тоска и разочарование не отпускали ее.
– Мне нужно время, чтобы найти работу и дом.
Он вдруг перевел взгляд на телефон, лежащий рядом с его тарелкой.
– Что ж, чудно. Теперь твое время принадлежит мне.
В его голосе звучала сладкая угроза.
Клер прочитала сообщение от банка. На ее счет поступило пятьдесят тысяч фунтов. Теперь сделка полностью в силе. От этой мысли ее залихорадило.
– Мы условились о ста тысячах. – Собственные слова покоробили ее – так мерзко они прозвучали. Она напомнила себе, что все это только ради ее фонда. Она не позволит эмоциям взять над ней верх, не уступит этому человеку ни пенни!
– Послушай, я бы никогда не добился всего этого, если бы требовал гарантий от своих бизнес-партнеров. И с чем бы я остался, если бы ты внезапно передумала?
