Алексей излучал спокойствие и сосредоточенность. Клер чувствовала, что теряет контроль над ситуацией.
– Но этого не произошло. Я свою часть сделки выполнила, ожидаю от тебя того же.
– Вторую половину ты получишь, когда наш роман подойдет к концу.
Ей показалось, что пол уходит у нее из-под ног. Непроизвольно Клер схватилась за край стола.
– Но я думала… – Неужели ему мало? Хотя прошлой ночью он оставил ее именно с этим ощущением. – Разве между нами не все кончено?
В ее голосе смешались отчаяние, страх, смущение, надежда… Клер задержала дыхание. Она почувствовала, как заливается краской.
– Нет, – отрезал он по-русски.
«Нет или еще нет?»
Клер была сбита с толку. Она не могла понять, к чему он клонит. Все утро она проигрывала в голове, как уйдет – холодная, невозмутимая, безразличная.
Она нервно рассмеялась.
– И как долго это будет продолжаться?
Алексей пожал плечами.
– Пока мне не станет с тобой скучно.
«Ну уж нет».
– Ты не можешь держать меня рядом с собой бесконечно!
– Пусть это послужит тебе уроком – всегда оговаривай стоимость и сроки.
Клер была в отчаянии. Что будет дальше?
– В чем проблема? Сама же сказала, что у тебя нет ни жилья, ни босса, перед которым надо держать ответ. Хочешь, чтобы я обеспечил тебе все условия, когда наш союз распадется? На том и порешили. Я могу сделать это.
– Это не то… – И как он может быть таким неумолимым? Таким дьявольски изобретательным? – Господи… – Она глубоко вздохнула и обхватила себя руками. – Что Виктор тебе такого сделал?
Между ними повисло угрожающее молчание. Клер начала всерьез опасаться, что переступила черту.
– Я не собираюсь обсуждать с тобой Ван Эйка. К нам это не имеет никакого отношения. Мы привлекаем друг друга физически, глупо отрицать это. Со временем желание пройдет, и я отпущу тебя с миром и деньгами.
Она испытала сильное волнение и в то же время удивление.
– Мне казалось, что я расплачиваюсь с тобой за грехи человека, которого, как оказалось, едва знала.
Алексей помрачнел.
– Никто и никогда не сможет погасить его долг передо мной. Его прегрешения слишком велики.
Было видно, что он испытывает чувство опустошения, глубокую тоску и боль. Клер захотелось успокаивающе коснуться его руки, но она вовремя подавила этот импульс. Алексей наверняка оттолкнул бы ее. Клер подумала, что ей впервые захотелось кого-то приласкать. Она никогда не думала о себе как о человеке, который умеет сопереживать чужим невзгодам.
Ее мысли обратились к другим его словам.
